– У меня создалось впечатление, что дядя был богат.
На самом деле Адам не знал и не интересовался деньгами родственника, но отец всегда говорил, что Кэлвин делает многочисленные инвестиции, и те приносят ему уйму денег.
– Я тоже так думал. Я ведь вел дела с вашим дядей много лет. У него много ценных активов. – Адвокат развел в стороны руками. – Эта… утечка финансов, кажется, началась недавно.
– Что он сделал со всеми своими деньгами?
– Трудно сказать. Мы узнаем точнее, когда аудитор все просмотрит. – Адвокат перебрал какие–то бумаги на столе, прежде чем добавить: – Вы не знаете, кому мог ваш дядя платить наличными по три тысячи долларов пятого числа каждого месяца?
– Нет. Понятия не имею. – Адам на секунду задумался: – Может, тратил на себя?
– Не думаю. Для себя он ежемесячно снимал наличные в банкомате и часто пополнял карточку «Америкен Экспресс». А этот ежемесячный съем денег происходил уже год.
– Ну, полно народа, вроде садовников, уборщиц, механиков, предпочитающих получать зарплату наличными, чтобы не отчитываться за нее перед государством.
– Верно, но таких работников я учел. Думаю, эти единовременные выплаты ваш дядя делал… по какой–то причине.
Адам выпрямился на стуле:
– Вы подозреваете шантаж?
– Нет, нет, нет, – слишком уж быстро запротестовал адвокат. – Конечно же, есть какое–то разумное объяснение. Может, аудиторская проверка даст ответ.
Потом Адам заехал в офис коронера. Он был знаком с ассистенткой коронера, Самантой Уотерсон, еще со времен своей службы в полиции Сан–Диего. Мимо этой женщины и муха не пролетит. Хотя заключения о смерти подписывал коронер, но всю работу по аутопсии проводила Саманта.
– Привет, Адам. Рада тебя видеть, – поздоровалась с ним Саманта.
Улыбка до ушей у этой рыжули так затмевала все на лице, что вы просто не замечали россыпь веснушек на носу и маленькие карие глазки, увеличенные стеклами очков в круглой черепаховой оправе.
– Давненько не виделись.
– Больше двух лет.
Последний раз он видел Саманту на прощальной вечеринке накануне своего отплытия.
– Как там в Ираке?
Он пожал плечами. Не стоит расстраивать людей, выкладывая им правду. Войска Национальной гвардии посылали с расчетом на два года пребывания в Ираке. Их миссия растянулась еще на восемь месяцев. Даже после того, как его чуть не убили, Адам торчал за бумажной работой, пока не кончился его срок.
– Да вот, заскочил обсудить результаты вскрытия моего дяди.
– Я получила твое послание из Ирака насчет Кэлвина Хантера. И позаботилась, чтобы самолично провести аутопсию.
