Не обходит Елена в рассказе и рассуждения на извечную тему «Врачи не боги, но…». Главный герой в Бога не верит, и вспоминает о нём только в самолёте, сам, пожалуй, не понимая, свою неразрывную связь с ним. Но хорошо понимает её автор. «Священное действо природы», причастность к которому чувствует герой, есть не что иное, как чудо рождения, чудо, которого герой жаждет и находит в своей работе. Настолько жаждет Игорь чудес, что пытается вмешаться в судьбу ребёнка – отказника, помножить минус на минус и получить плюс - счастливую семью. «Он чувствовал себя первым крёстным отцом всех этих малышей. Если Бог есть, он где-то наверху - над всеми людьми. Тогда он, Игорь, вот здесь, на земле, на своём участке, как маленький Бог. Именно родов. Именно сегодня». Игорь Владимирович не приравнивает себя к творцу (не делает этого и автор), он как бы говорит: «в этой части земли я от него, за него, с ним». Каждый должен быть на своём месте и тогда всё будет на местах - главный посыл данного рассказа.
Среди удачных работ прозаика так же можно отметить и рассказы «Липки» (очень правильное послание начинающим литераторам!) и «Надо будет как - нибудь посмотреть!» (невероятно трогательный рассказ о родительской любви как подвиге и жизни недугам вопреки) Конечно, кому-то может не хватить в рассказах Елены авторского «я», ответов на поставленные вопросы, попытки привести героев к духовному возрождению. Но не стоит забывать, что главной задачей литературы всегда оставалась именно постановка животрепещущих вопросов.
Тема подростков, оказавшихся в сложной жизненной ситуации, стала основой для публицистики Елены. В очерке «Зачем им жить?» Тулушева, сравнивая детей блокадного Ленинграда и подростков Юлю и Ваську, живущих в наши дни, пытается понять, что могло произойти в обществе и сознание людей для того, чтобы страстное желание жить заменилось у 15-16 летних ребят не просто на безразличие к жизни, но и на желание избавить мир от себя.
«Можно ссылаться на тяготы 90-х, потерянность старшего поколения, погруженность в страхи и переживания за неопределенность будущего — собственного и страны. Мол, не до духовного воспитания детей было. Но если разобраться — кто растил тех мальчишек и девчонок, уходивших на фронт в 40-е? Их растили люди, родившиеся точно так же во времена развала одной страны и драматических попыток строительства другой. Но они смогли не только сохранить духовность, но и воспитать ее в своих детях, вырастить из них героев.»
