Сама система, которой он придерживался, работала безотказно в руках мастера. Он признался, что допустил несколько ошибочных предсказаний; но утверждал при этом, что эти ошибки были совершены целиком и полностью из-за его собственного непонимания определенных текстов или диаграмм. Чтобы отдать ему должное, я должен упомянуть, что в моём случае (а гадал он мне четыре раза) его предсказания были исполнены так точно, что я стал бояться их. Вы можете не верить в гадания и даже презирать их с высоты собственного интеллекта; но почти в каждом из нас прячется нечто от врождённого суеверного чувства; и некоторые странные обстоятельства могут вызвать само это чувство и породить самую безрассудную надежду или страх удачи или неудачи, напророченной вам каким-нибудь предсказателем. На самом деле увиденное вами будущее вполне может разочаровать вас. Представьте себе результат того, что вам сообщено знание чего-то неизбежного, того, что произойдёт с вами в течение следующих двух месяцев, какого-нибудь ужасного несчастья, от которого вам не защититься!
Когда я впервые увидел его в Изумо, это был уже пожилой мужчина разумеется, ему было далеко за шестьдесят, но выглядел он гораздо моложе. Затем я встретил его в Осака, в Киото и в Кобе. Несколько раз я пытался убедить его провести наиболее холодные месяцы зимы под моей крышей так как он обладал исключительными знаниями традиций и мог бы оказать мне неоценимую услугу в прямом смысле слова. Но отчасти из-за того, что привычка путешествовать стала его второй натурой, частично из-за его цыганской любви к свободе я никогда не мог удержать его около себя более двух дней подряд.
Каждый год он ездил в Токио обычно поздней осенью. Затем несколько недель он бродил по городу, из района в район, и снова исчезал. Но во время этих непродолжительных поездок он всегда навещал меня; принося долгожданные известия от людей и из мест Изумо принося также какой-нибудь замысловатый небольшой подарок, как правило, религиозного назначения, из какоголибо известного места своего странствия. По таким случаям я мог беседовать с ним по несколько часов. Иногда разговор шёл о странных вещах, увиденных или услышанных им в течение его последнего путешествия; иногда разговор переключался на старые легенды или верования; иногда мы просто говорил о гадании. В последнюю нашу встречу он рассказал мне о точной китайской науке гадания, которой он, к сожалению, никогда не был в состоянии овладеть.
