14
Ранним утром летчика вывели из камеры и в коридоре толкнули к десятку таких же оборванных и изуродованных узников.
Комендант и двенадцать эсесовцев вывели пленных за крепость. Высокий, худой, с черной бородкой и усами пилот стоял в первой паре. «Куда ведут»… Он оглянулся на товарищей. Четыре пары в окружении конвойных шли еле волоча ноги. «Если смерти не избежать, все равно надо сопротивляться», — рассуждал летчик. Оглянувшись еще раз, пилот негромко сказал: «Крепитесь, товарищи!». Рядом шедший конвоир ударил прикладом, но летчик удержался на ногах, схватившись рукой за соседа.
…Вдали раздавались глухие взрывы. Их ведут все дальше. Наступили сумерки. Стрельба была все слышнее. Пленных загнали в пустующий венгерский дом. Дрожа от холода, голодные и уставшие, сначала шепотом, а потом и в голос заговорили пленные. Сразу потеплело на душе. О том, что их ожидает, старались не говорить, но все твердо решили: бежать при первой же возможности.
Летчик сидел у окна. Разве можно уснуть в такую неспокойную ночь! Кто виновен в ужасной катастрофе? — спрашивал он себя. Прильнув усталой головой к косяку, пилот в конце концов уснул.
…Утром выглянувшее из-за облаков солнце косым лучом проникло в дом. Стало теплее. Стрельбы уже не слышно.
И вдруг пленные увидели коменданта, идущего к домику веселой походкой. Офицер, переодетый в форму капитана Советской Армии, вбежал в помещение, распахнул дверь и крикнул:
— Выходите, товарищи, я вас передал командованию. Территория за ночь перешла в руки нашей армии. Подойдет машина, и мы поедем в штаб дивизии.
Пленные повскакали, не веря в «чудо». Может быть, это ловушка?
Пилот первым вышел на улицу, озираясь по сторонам. За ним шли остальные. Солдаты конвоя собрались кучкой около дерева и громко спорили. Оружия при них не было. Война для них уже кончилась.
…С запыленной грузовой автомашины сошли двое: офицер и солдат. Улыбаясь, они шли навстречу своим собратьям.
— Я очень жалею, — говорит Александр Григорьевич, — что не могу вспомнить фамилии этого отважного летчика. Может быть однополчане помогут мне это сделать.
15
После Отечественной войны Южилин почти четыре года служил на Сахалине, где был инспектором по обучению технике пилотирования.
— И от Сахалина память осталась, — шутит Южилин.
…Однажды зимой, после взлета, отказали рули высоты.
— Как быть? — запросили по радио.
— Прыгать, — пришел ответ.
Южилин был без парашюта, а одевать его было некогда. Подал команду обучаемому: «Прыгай!» Радисту — тоже.
