Варвара Ивановна, консьержка, она же «Белая вошь», глядит строго, но пропускает. В кабине лифта полно народу: бывшая французская жена известного кинорежиссера в узбекской бараньей шапке, которую я ей подарил за уроки французского, проктолог-уролог-гинеколог, дама, которая «больше женщина и мать, чем художница», сын Кукрыниксов в дефицитном финском спортивном костюме (только что отбегал), китаец-массажист «Нозки, нозки тозе вазно». Борец с оголтелым сионизмом Теодор Гладков… Толкнул Вас, сволочь (!), и не извинился. В последнюю секунду вскочил и сразу занервничал усатый шпион.
На девятом выходите. Звоните в дверь. «Здравствуйте, Александра Георгиевна». А я – в лежку. Температура сорок. Кончаюсь, типа. Алеся – угощать. А Вы – в карман. И достаете из широких, само собой, штанин маленькую книжечку, сшитую, заметьте, белыми нитками. И давай читать: «Вот всех я по местам расставил…» Я слышал в первый раз. И… забыл, что болен.
* * *
Вообще литература творит чудеса. Бывает, спасает жизнь и кошелек. Вот послушайте: вчера выпивал с небезызвестным Вам Львом Семенычем в «Маяке». Возвращался домой во втором часу ночи. Присел на скамейку на Чистопрудном и мгновенно заснул. Двое проходимцев с увесистыми кулачищами плотно присели с двух сторон и попытались засунуть вышеупомянутые кулачищи в мои карманы. Я вскочил и, прежде чем проснулся, неожиданно для себя во всю ивановскую с пафосом процитировал Рубинштейна: «Номер, который, по всей видимости, не пройдет!» Проходимцы не ожидали. Смешались. Я ускользнул.
* * *
Уж коли помянули Высоцкого, замечу à propos, что знаменитый бард был, я бы сказал, многогранным кристаллом, каждая грань которого мерцала и подмигивала одному из архетипов российского социума: уголовнику, настоящему мужчине, диссиденту… Высоцкий мимикрировал то в интеллигента, то в скалолазку. Его любой мог присвоить. И присваивал. От вышеупомянутого интеллигента до генерала КГБ. Отсюда и всенародная слава.
Вы, уважаемый Дмитрий Александрович, функционировали тоже как многогранный кристалл. Но магический. Надевая маски то «милицанера», то старой коммунистки, Вы не влипали в выбранный Вами персонаж. Но гипертрофировали его и доводили до поэтического абсурда. А это, как говорится, «две большие разницы».
* * *
Чего только не напишут, чего только не прочтешь. Оказывается, Вы «нежный, нежный поэт», который «ни на чем не настаивал», а «просто жил и писал». А еще тоже «просто»: «пел-танцевал-рисовал-выступал». Прелесть. Честно говоря, я от благорастворения возду́хов расчувствовался. Аж прослезился. Не приведи Господь впадать в «суету» и полемизировать. Просто отметим, что Вы, достославный ДАП, были умнейшим «работником культуры», умнейшим тактиком, умнейшим стратегом. И умнейшим теоретиком культуры. А не эдаким парнишкой с кучерявым чубчиком и ясными глазами. Кстати, это вовсе не отменяет наличия у Вас чувств как таковых. И нежных в том числе.
