Родившийся в Таганроге, Вадим Янков вместе с другими интеллектуалами – Сашей Черновым, Жорой Хомизури, Мишей Рывкиным, Яшей Нефедьевым – был настоящей звездой московской колонии, одной из главных составных частей нашего политического лагеря (но отнюдь не лидером, так как у московских политзаключенных, так же как и у грузинских, такового не было никогда ни в одном политическом лагере).
Вадим знал английский, французский, немецкий, испанский, итальянский, древнегреческий, латынь и древнеиндийский (санскрит) языки.
Великолепно разбирался в вопросах общей и индоевропейской лингвистики, в том числе романских языков, был знаком со старым и новым грузинским языкознанием, часто упоминал труды грузинских языковедов Тамаза Гамкрелидзе, Гиви Мачавариани, Бакара Гигинеишвили, мог часами говорить об аблауте и системе сонантов в древнегрузинском. Древнегреческий он знал до того хорошо, что на наших совместных семинарах, проводимых нами поочередно для заинтересованных лиц, цитаты из Гомера читал безупречным гекзаметром, и не помню, чтобы допустил хотя бы одну ошибку (специалисты по классической филологии поймут, о знании какого уровня идет речь).
Вадим был другом Мераба Мамардашвили и «сократиком» в самом широком смысле этого слова. Как и Сократ, он ставил письмо выше устной речи и, шутя, говорил, что латинское крылатое выражение Nulla dies sine linea (ни дня без строчки) для него звучало иначе – Nulla dies cum linea (ни дня со строкой – не должно быть дня для написания хотя бы одной строки, никогда ничего не пиши). От этого принципа больше всех страдала его жена, на довольно пространные послания которой Вадим отвечал полными парадоксов кратчайшими письмами, а на изобретение этих выраженных в лаконичной форме парадоксов времени он не жалел.
После многократных испытаний я окончательно убедился, что Вадим знал практически все, что только могло нам понадобиться. По всем спорным вопросам вся зона бегала к нему. Отец советских мультивитаминов Арнольд Андерсон консультировался у него по поводу витаминов и биологических добавок; лидер украинской социал-демократии Юрий Бадзё выяснял у него вопрос смысла истории; наш главный геолог Георгий Хомизури самозабвенно спорил с ним о геосинклиналях; один из главных теоретиков украинского национализма Дмитро Мазур беседовал с ним о совершенно неприемлемом для себя позитивизме; психолог и психиатр, поэт и подпольный сионист Боря Манилович просил у него тайную информацию о вооружении израильской армии; японский шпион и корейский коммунист Кан Чан-Хо беседовал с ним о желтой собаке как об идеальном блюде; балкарец Руслан Кетенчиев заказывал футурологический анализ проблем Северного Кавказа. Могу сказать смело, что всезнающий и всегда готовый помочь Вадим Янкович был для нашего лагеря вместе взятыми «Гуглом», Yahoo и «Википедией» доинтернетной эпохи.
