— Судя по всему, нет, — отвечает Макс. — Теперь я король рагу.
— Ты, по крайней мере, король.
— Как ты?
Пауза.
— Мне ее не хватает.
Он закрывает глаза.
— Мне тоже.
— Теперь, когда ее не стало, никто не зовет меня Лили.
— Я понимаю, о чем ты, — печатает он. — Меня теперь вообще в принципе никто никак не зовет.
Опять пауза, и он наблюдает, как она набирает текст, ожидая, пока появится сообщение.
— Можешь звонить мне, если захочешь.
— Спасибо. Ты тоже. — В качестве запоздалой мысли он добавляет: — Если к тому времени я не окажусь в тех руинах, что остались от Америки.
— Храни тебя Бог, — печатает она, — и будь осторожен.
Любое проявление чувства опасности Макс ассоциирует со слухами или расплывчатым, туманным будущим, в то время как его товарищи говорят «когда» вместо «если», он думает лишь о минутах. Следующие десять потратит на двухкилометровый забег. Двадцать после этого — на приготовление обеда.
В один из дней, когда Макс моет шестнадцать кастрюль, крутя стальную посуду под потоком воды — девять минут, — старший инструктор, та, что похвалила его за технику приготовления раствора для регидратации, застает его на кухне. Макс переходит к ножам, по очереди затачивая каждое лезвие, когда она обращается к нему с просьбой.
— Вы хотите, чтобы я рассказал им о поле астероидов, — повторяет он.
— Пожалуйста, — говорит Келли, подавая ему очередной нож. — У тебя есть непосредственный опыт. Многие люди напуганы.
Макс одной рукой потирает висок, все еще держа в другой заточку.
— Вы же знаете, что я подписался работать поваром? Это не относится к моей деятельности в космическом агентстве.
Она подбирает слова:
— Дело в том, Макс, что с учетом твоих учений в ЕКАВ и твоего опыта ты наиболее подготовлен из всех нас.
— Это не так.
Келли ласково улыбается:
— Ты слышал о том, что случилось с первыми астронавтами, когда они увидели Землю с Луны?
Он мысленно перебирает варианты.
— Один маленький шаг для человека[36]. Больше ничего не приходит на ум.
— Они посмотрели вниз на нашу крошечную планету и увидели, что национальных границ не существует и конфликты между людьми не важны, потому что мы все там, вместе. Они придумали для этого специальный термин — эффект общего обзора. — Она передает ему следующий нож. — У людей, видевших Землю из космоса, есть представление, которого другие не имеют.
Он вздыхает:
— И вы считаете, у меня оно есть.
— Разве нет?
Макс не хочет называть это видом когнитивного изменения, вероятно, им не испытанным. Он не желает открывать ей, что единственными когнитивными изменениями, испытанными им в космосе, являются горе, потеря и продолжительный психический хаос, который он пытается подавить рутиной.
