– Вам знакомо это имя? Наверное, узнали его, когда готовили свою выходку?
– Нет, на это у меня не было времени. Я и так его знала. Я всегда читаю газеты от корки до корки.
– Почему-то меня это не удивляет, – усмехнулся граф.
– И я знаю его не только по газетам. Я без ума от романов Бульвер-Литтона, прочитала, наверное, все его книги. Поэтому, когда его сын стал вице-королем Индии, это имя, естественно, привлекло мое внимание.
– Вы покорите сердце вице-короля, если расскажете ему, что вам нравятся книги его отца.
– Возможно, – сказала Венеция, загадочно улыбаясь. – А возможно, я до поры до времени умолчу об этом.
– Последнее было бы очень кстати, – промолвил граф, не понимая ее намека.
Она начала было говорить, но тут же спохватилась и замолчала, продолжая улыбаться.
Наконец пришло время отправляться. Как только поезд тронулся, оркестр, последовавший за ними на вокзал, снова заиграл гимн.
Потом, во время обеда в роскошном салоне, в окружении хлопотливых официантов, то и дело интересовавшихся, нравится ли им еда и вино, Венеции подумалось, что сейчас она могла сидеть одна в своем доме в Англии, размышляя о своей незавидной судьбе.
Но вместо этого она путешествует по экзотической Индии в сопровождении сногсшибательно привлекательного мужчины. Ее ждало захватывающее будущее, тем более захватывающее, что оно было покрыто густой пеленой неизвестности.
Когда начало темнеть, она пожелала мужчинам спокойной ночи и отправилась в вагон, который ей предстояло делить с мужем.
Хотя он все-таки еще не стал мужем в полном смысле этого слова. После первой ночи, когда граф, казалось, готов был отстаивать свои права силой, он вел себя с нею подчеркнуто уважительно. Поначалу она даже была этому рада, но в последнее время все чаще и чаще в ее сознании мелькала мысль, что он чересчур уважителен.
Словно она как женщина была ему не интересна. Быть может, он всерьез подумывал расстаться с ней после путешествия?
При этой мысли сердце ее сжалось от непонятной тоски, как будто расставание с ним было самым страшным, что могло с нею произойти.
Возможно ли, что она полюбила его?
Она попыталась убедить себя, что это было невозможно. Кто может полюбить такого грубого, такого заносчивого человека? Этого острого на язык и безрассудного деспота?
Но потом вмешалось чувство справедливости. Он был таким в начале, но теперь преобразился, сделался учтивым и даже немного шутливым. На этой благодатной почве любовь могла произрасти и распуститься пышным цветом.
