– Ну вот мы и на месте. Готова?
Анна кивнула, удивляясь тому, как в животе у нее затрепетали бабочки.
– А что он ставит?
Бен открыл дверцу и выпрыгнул наружу.
– «Звуки музыки»[13].
Анна застыла. Ну почему она не проверила это прежде, чем они утром вышли из новостного отдела? Тогда, по крайней мере, она могла бы подготовиться…
– Анна? – Бен заглянул в салон. – Ты идешь?
Избавившись от оцепенения, она торопливо вышла и последовала за ним в шикарное лобби театра. Ей нужно было сосредоточиться на работе.
Я могу это сделать.
Руфус Зигмунд был очарователен, как Анна и ожидала. Известный своим публичным, эффектным стилем жизни, он казался огромным, и это касалось как его характера, так и телосложения. Седые волосы с голубоватым отливом ниспадали почти до самых плеч, серые глаза смотрели пронзительно, и весь вид его поражал. Он возвышался над Беном, когда они шагали к залу «Доминиона», и его веселый смех гремел в пустых коридорах театра.
– Вам может показаться, что я все тут контролирую, но позвольте сказать, дорогие, это был ад на земле. Сегодня вечером начинаются прогоны для прессы, и вы не поверите, сколько проблем было с рабочими визами для половины актерского состава. Эльза Шредер официально стала моей актрисой всего час назад!
– А почему вы не выбрали британский состав? – спросил Бен, тайком делая пометки и не разрывая при этом зрительного контакта с исследуемым объектом. Анна заметила, что его улыбка остается неизменной, пока в глазах мелькают сотни разных вопросов. – Это наверняка было бы проще.
– Не хватило бы времени, дорогой. Мы всего две недели назад перевели постановку с Бродвея. Нам предложили «Доминион», и его нельзя было упускать. Если добьемся успеха, мы, конечно же, наберем местных актеров для будущего турне. – Он улыбнулся Анне. – Вы поете?
Анна почувствовала, что краснеет.
– Не перед публикой.
Больше нет.
Руфус пожал плечами:
– Простите, я не умею искать таланты. Мой партнер постоянно мне на это пеняет.
Бен задавал вопросы, которые вместе с Анной подготовил заранее, утром, а Анна наблюдала за взаимодействием этих мужчин. Она заметила некоторые перемены в разговоре, когда тема его изменилась: с последней постановки Руфуса перешла на последний же скандал, связанный с именем одного из ведущих его актеров. Было общеизвестно, что актер, обвиненный в том, что явился на выступление под кайфом, предал Руфуса, который на протяжении многих лет был его лучшим другом, и продал СМИ целый ворох весьма красочных историй о продюсере. Бен подходил к теме со всей осторожностью, но Анна все равно заметила, как вздрогнул Руфус Зигмунд при упоминании имени актера.
