Ну и, в-третьих, — это, наверно, даже и во-вторых, — он должен быть хорошим «маркони» — радистом. У него всегда должна быть связь, даже тогда, когда на небе висят кисейные косынки полярных сияний, в зыбкости которых безвозвратно тонут все позывные. Хорошо бы, чтоб радист был просто компанейским парнем, не был бирюком, любил бы музыку, доставал бы на берегу или с плавбазы хорошие фильмы и новые записи Окуджавы.
Таков краткий и весьма не полный перечень качеств, которые желательно иметь каждому радисту. И тому, кто плавает «от бани до бани», и тому, кто уходит на четыре месяца на Дальний Запад.
Алик ничего не знал об этом. Он вообще не собирался быть радистом, это получилось как-то само собой.
В тот вечер Алик пришел домой и увидел всю семью, с прокурорскими лицами сидевшую за обеденным столом. «Начинается» — грустно подумал Алик. Он молча положил на диван скрипку и уселся, ожидая нападения.
— Правда, что тебя не приняли? — невинным голосом спросил папа.
— Да, — твердо ответил Алик. — Не приняли. Не сочли.
— Как это — не сочли? Я же звонил! В чем же дело?
Мнения разошлись. Папа все время говорил, что он этого «так не оставит», завтра же позвонит какому-то Столовскому, который знает, куда позвонить, и все уладит. Мама сказала, что Алик, конечно, никуда работать не пойдет. Он будет сидеть дома и «долбить» музыку. «Гений — это труд», — ежеминутно повторяла она. «На любой работе ты испортишь пальцы». А дядя (он приехал в командировку в Москву из Мурманска и спал в небольшом чулане на раскладушке) сказал:
— Чего тебе год терять? Хочешь, устрою в школу радистов?
За столом поднялся ужасный шум. Но Алик улыбнулся. В первый раз за много дней. Радистом? Ему вспомнились ялтинские белые пароходы, могучие антенны, которые развешаны, как сети для ловли звезд, представились синие моря и пальмовые гавани. А музыкой можно заниматься и в море. Скрипка — не рояль…
Алик кончил школу и попал на рыболовецкий траулер, который ходит «от бани до бани» — ловить треску и палтус к острову Медвежьему, к Шпицбергену, в Норвежский желоб или Копытовскую банку.
Встречала Алика вся команда. Вернее, не встречала, а смотрела на него… Обгрызанное бортами разных судов толстое бревно причала.
Хлипкий помост на корабль. Пальмами не пахнет. Пахнет рыбой. Ребята покуривают на палубе, свешиваются с верхнего мостика. И с других судов тоже смотрят. Интересуются.
Алик некоторое время потоптался около сходней, потом спросил у Самсонова. который прислонясь к мачте, покуривал в позиции живейшего интереса:
