Поначалу она как будто не знала, куда идти и что делать, чтобы найти то, чего она хотела, — мира. Она долго бродила в окрестностях Моста. Лишь тогда, когда она уяснила, что ее собственная воля вновь и вновь ведет ее в места, где главенствует тьма, где люди, образы и звуки тоже отрицательной природы, она наконец двинулась через пограничную область и шаг за шагом повернулась немного к свету и была постепенно возвращена обратно в Дом, который покинула. Она теперь развивается медленно, будь уверен, постепенно смягчается ее сердце, она становится более человечной и верующей, и с ней со временем всё будет хорошо.
Видишь, всё учитывается здесь, даже ситуации, которые кажутся случайными и мимолетными в земной жизни. Все они регистрируются и рассматриваются в их связи друг с другом. Все как будто непреднамеренные разговоры или случайные встречи, прочитанная книга, рука, пожатая однажды на улице, немногие знакомые, встреченные в доме общего друга — каждый пункт регистрируется, учитывается, соотносится и используется, когда требует случай. Так оно будет и в этом случае.
Никогда поэтому не ленись взвешивать хорошенько всё, что ты делаешь, и каждое слово, что ты говоришь; не из беспокойства, но скорее взращивая привычку желать делать добро; всегда и везде излучать доброту сердца, ведь в Царстве это не мелочь, но нечто такое, что делает плащи яркими, а тела лучистыми.
ГЛАВА V: Ангельское служение
Четверг, 23 октября 1913 г.
Возможно, если бы мы взялись подробно рассказывать тебе о нашем развитии в этих небесных сферах, мы бы утомили тебя, потому что множество деталей показалось бы лишними и не было бы воспринято. Но это можно поправить, если мы сопроводим то, что писали прошлым вечером, дав тебе сейчас пример — в порядке иллюстрации.
Не так давно мы получили послание о прибытии на Мост сестры, которая перешла с дальней стороны, где лежат области мрака. Меня и еще одну из нас послали проводить ее в этот Дом. Мы шли быстро и нашли нашу питомицу, ожидавшую нас. Она была совсем одна, потому что ее спутники оставили ее, чтобы она могла с пользой для себя побыть в тишине, в молитве и размышлении, перед началом дальнейшего продвижения.
Она сидела на поросшем травой склоне под деревом, ветви которого простирались над ней, как балдахин. Ее глаза были закрыты, и мы стояли перед ней в ожидании. Когда она открыла их, то посмотрела на нас с вопрошающим выражением.
— Сестра, — обратилась я к ней, — мы не знаем, кто ты, но мы знаем, что ты была всегда ребенком нашего Отца, и потому — всегда была нашей сестрой. Ты либо одна из тех, чьи лица обращены к солнечному сиянию Его Присутствия, или та, кто, боясь трудностей, снова повернет к Мосту.
