Энрике пытался понять, о чем так настойчиво спрашивала Маргарет:
— Так где он?
Тем временем Дюймовочка в красном фартуке, протягивая на удивление крупную для своего маленького роста руку, представилась:
— Меня зовут Лили. Извини. У меня мокрые руки.
— А я — Энрике, — сказал он.
— О, это мне известно, — ответила она с шутливой интонацией, будто боялась, что ее обвинят в преступной недогадливости.
— Прошу прощения. Я такая невоспитанная. Совсем позабыла, — спохватилась Маргарет. — Энрике Сабас, Лили Фридман. Так где же ящик? — продолжала она с озорным выражением лица. Энрике наконец понял, что она имела в виду, и пол под ним покачнулся. — Ящик «Матеуса».
Лили рассмеялась:
— Мы надеялись, ты принесешь другое, но…
Маргарет закончила:
— Но, разумеется, не ящик. Это было бы чересчур. Но у нас мало вина! — воскликнула она, показывая на накрытый на десятерых стол. — Всего две бутылки. Нужно по крайней мере еще две.
— Нет, мы, конечно, не алкоголики, ничего такого, — сказала Лили и помотала головой, отчего ее кудри-пружинки слегка запрыгали.
— До свидания, — сказал Энрике, развернувшись на каблуках.
— Нет! — воскликнула Маргарет. — Перестань! Не валяй дурака!
— Все хорошо, — отмахнулась Лили. — Пойду вытру руки, — добавила она и засеменила на кухню за бумажным полотенцем.
— Красное или белое? — спросил Энрике, держа руку на двери. Он понятия не имел, как так случилось, что в него вдруг вселился этот уверенный в себе мужчина, однако принявший командование генерал, похоже, не возражал против того, что у него в подчинении оказался рядовой Энрике, комок нервов, который так и норовил выставить себя дураком. Этот только что назначенный главнокомандующий также верно угадал, что Маргарет не собиралась освобождать Энрике от своего задания.
— Красное? — неуверенно спросила она у Лили, закончившей вытирать руки.
— Не глупи, — сказала Лили. — Кто-то непременно принесет вино. Всегда кто-нибудь да приносит.
— У нас паста с креветками, но соус красный, так что, я думаю, что лучше красное, да? — спросила Маргарет, поворачиваясь к нему.
— Мэри Маккарти[20] говорила моему отцу, — начал Энрике, бессовестно используя имя, к которому молодые женщины не могли быть равнодушны из-за «Группы», книги, которую он не читал и не собирался читать, — что если вино действительно хорошее, то все равно, какого оно цвета, оно подойдет к любому блюду.
— Хорошо сказано, — похвалила Лили, и по ее лицу снова пробежал луч улыбки. Голубые глаза Маргарет, однако, смотрели сквозь Энрике, будто он говорил на иностранном языке. Может быть, ей не понравилось, что он зачем-то упомянул знаменитость.
