Страшное напряжение продлилось несколько секунд — он сидел прямо и не дыша, а потом Маргарет приятным и расслабленным тоном сказала:
— Но ты не мог не ошибиться.
В своем смятении Энрике на секунду забыл, что, черт возьми, они тут вообще обсуждают. Деградацию империализма, открытую рану расизма, могут ли «Никс» взять кубок без сильного центрового, доступен ли Фолкнер для понимания? В данный момент ему было все равно. Пусть вьетнамцев испекут заживо, пусть черных опять обратят в рабство, пусть «Селтикс» выиграют еще семнадцать чемпионатов подряд, пусть претенциозные умники настаивают, что нечитабельность — признак гениальности. Пусть грянет всемирный потоп, лишь бы это прелестное создание не отвернулось от него. Это неожиданное признание самому себе — любить куда важнее, чем оказаться правым — его успокоило. Разумеется, здесь было не о чем спорить. Он исправно посещал НШ № 173 полных шесть лет. Он писал эти цифры — один, семь, три — на каждой домашней работе, каждой контрольной, каждом реферате; как президент школьного совета, он писал «№ 173» на телеграмме, посланной сенатору Роберту Кеннеди с приглашением выступить у них на выпускном; и эти же цифры следовали за именем Энрике Сабаса в ответной телеграмме от этого обаятельного политика с трагической судьбой, телеграмме, которая так взбудоражила всех, несмотря на содержавшийся в ней вежливый отказ. НШ № 173, НШ № 173, НШ № 173 — если повторять нараспев, звучит почти как молитва. Да скорее это не он написал свои романы, чем забыл благозвучное название родной школы. Тем не менее, чтобы расположить к себе эту живую, доброжелательную красавицу, он задумчиво кивал, слушая рассуждения Маргарет:
— Не может быть двух 173-х школ в Нью-Йорке. Возникла бы страшная путаница, — сказала она, обращаясь то ли к Энрике, то ли к каким-то более высоким инстанциям, которые всегда незримо следили за упорядоченностью ее мыслительного процесса.
— Какая путаница? — уточнил Энрике.
— Ну как же… — Похоже, она ничего не могла придумать и остановилась, глядя на Бернарда, будто тот знал ответ.
И Бернард, к неудовольствию Энрике, нашелся:
— Путаница в закупках школьных принадлежностей.
— Правильно! — с облегчением сказала Маргарет. — Одна из НШ № 173 получит двойной комплект твердомягких карандашей, а в другой бедным детям вообще нечем будет писать.
При виде ее веселости настроение Энрике улучшилось. Он с удовольствием присоединился к ее игре в выдумывание доказательств.
