[Иринархов, 2012]. И эти красноречивые документы, говорящие о многом, были немедленно положены на стол советскому руководству.
«По поступавшим донесениям из-за границы, никакого сомнения в грядущей победе у германского командования не было. По мнению германского генштаба, Красная армия сможет оказывать сопротивление только в течение первых 8 дней, а затем будет разгромлена» [Иринархов, 2011]. Там же: «Обобщая, можно сказать, что война против СССР вообще не представляет проблемы с военной точки зрения. В два-три месяца немецкие войска будут стоять на Урале».
Читая сейчас весь бред надменных немецких стратегов, приходишь в недоумение и задаёшься вопросом: да за кого же они нас тогда принимали перед нападением? Неужели на полном серьёзе верили в нашу расовую неполноценность, что мы, славяне, недочеловеки? Даже не верится, что такое могло случиться в XX столетии, в одной из самых развитых и культурных стран Центральной Европы. И нам пришлось с ними биться не на жизнь, а насмерть, защищая родную землю от их нашествия, отстаивая своё право на жизнь и человеческое достоинство. Наверное, для советского руководства речь Гитлера от 30 марта 1941 года в имперской канцелярии перед высшими офицерами всех родов войск осталась неизвестной, в противном случае реакция и ответные меры наверняка были бы другими. Дневник Гальдера зафиксировал следующие положения этой речи: «Наши задачи в отношении России: её вооружённые силы разгромить, государство ликвидировать… Борьба двух мировоззрений. Уничтожающая оценка большевизма: это всё равно, что антиобщественное преступление. Коммунизм – чудовищная опасность для будущего. Нам не следует придерживаться тут законов солдатского товарищества. Коммунист не был товарищем и не будет. Речь идёт о борьбе на уничтожение. Нужно бороться с ядом разложения. Это не вопрос военных судов. Войсковые начальники должны знать, о чём тут идёт речь. Они обязаны руководить этой борьбой. Комиссары и люди, представляющие ГПУ, – это преступники, так с ними и следует обращаться. Эта война будет резко отличаться от войны на Западе. На Востоке жестокость – это благо для будущего. От командиров требуется жертва – отбросить все сомнения» [Фест, 2006, с. 419].
Дико звучат сегодня утверждения некоторых наших «экзотических» историков, что Гитлер не планировал разрушения политической системы СССР и порабощения Советского Союза. Опомнитесь, господа! Здесь уместно задать вопрос, опасался ли Гитлер нападения СССР на Германию в 1941 году? Эту версию отвергают генералы вермахта. Так генерал К. Типпельскирх вспоминал:
