– Замолчать! – кричал он, но Авраам продолжал играть. Тогда он выхватил из кобуры револьвер и дважды выстрелил в мальчишку. Авраам опустил скрипку и упал.
– Т-тётка, – проговорил Микола, икая, – вытащи его и закопай где-нибудь.
Он налил себе стакан самогона, выпил залпом, пошёл к выходу. Дошёл до двери и рухнул на пол. Двое полицаев уже валялись пьяные.
Тут появился Ромка с молоком. Он остановился на пороге, с ужасом глядя на распростёртых людей.
– Мама, они мёртвые? Что случилось?
– Помоги, Рома, – Ефросинья показала на Авраама. Вдвоём они вынесли тело в сени. Авраам пришёл в себя и застонал.
– Он ранен?
– Да, давай отнесём его в баню, там перевяжем.
Ромка с матерью понесли Авраама, но он произнёс:
– Я сам, – и встал на ноги.
В бане Ефросинья приложила подорожник, заготовленный с лета, перевязала неглубокую рану. Видимо, Микола один раз промазал спьяну, второй – попал в плечо.
– Рома, надо уходить сейчас.
– Он не дойдёт, мама.
– Должен дойти. Если останется – погибнет, да и мы тоже.
Ефросинья стояла на морозе, закутавшись в шаль, и долго смотрела вслед двум мальчишеским фигуркам, идущим, обнявшись, к недалёкому лесу.
Ромка вернулся через четверо суток. По ночам, его ожидаючи, Ефросинья не могла сомкнуть глаз. Если б не дети малые, свалилась бы от слабости и головокружения.
Тихонько постучал условным стуком. Открыла. Перед ней стоял сын – усталый, промёрзший, похудевший, с обмороженными щеками.
Успел сказать только:
– Мы дошли, мама, – и упал в её объятья.
И тогда она заплакала, впервые за эти долгие четверо суток.
Прошло двадцать лет.
– Фрося, открывай, чего закрылась-то, это я! – Ефросинья заспешила к двери, узнав голос соседки Матрёны. – На клубе вон объявление висит, к нам с концертом какая-то знаменитость приезжает. Пойдёшь?
– Э, Матрёнушка, что-то притомилась я от работы, никуда идти не хочется. Да по детям соскучилась.
– А как они там, пишут?
– Пишут, редко, правда. Ромка-то, как узнал, что отец погиб, пошёл в военное училище. Сейчас офицер, командир. Только далеко служит, на Тихом океане. Дочка в Москве, в научном институте работает, а младшой – за границей, в командировке.
– Смотри, дом-то Магды совсем развалился.
– Да. Помнишь, после того как Миколу расстреляли, она умом тронулась, пошла бродить по деревням да и умерла где-то, как собака. А в доме так никто и не поселился, дурная слава за ним водится.
– Ну ладно, будет настроение – приходи на спектакль, в кои-то веки в нашу деревню знаменитости приезжают!
