«Если нельзя, но очень хочется, то можно». Выпуск №2 | страница 78



И я оказался нечаянным разрушителем непонятного баланса каких-то высших сил. Я неосознанно вторгся туда, куда нам, живущим и не потерявшим разум, – нельзя. Ни под каким видом, но сделанного не изменить… Я бы после решил, что то, что со мной произошло, просто бред, но… когда закат совсем скрылся и всё поглотила тьма, я наконец очнулся и смог оторвать от двери руки и быстро покинул квартиру соседки. И то, что я действительно только что там был, подтверждало зеркало в прихожей, отражавшее появившийся седой клок волос в моей пока ещё буйной шевелюре. Пока в доме находилась «хранительница», какая-то сила не давала оборваться этой астральной связи. Может быть, когда она вернётся из больницы, дай Бог ей здоровья, что-то восстановится во вселенском разрыве.

А пока вот уже почти неделю редкие вечерние прохожие из тех, что СЛЫШАЛИ, останавливаются возле нашего дома.

Вглядываются в затемнённые окна, словно ожидая чего-то. Затем, как мне кажется, с грустью в глазах, а как иначе, идут дальше по своим привычным вечерним делам. И думают ли они о том, надеются ли услышать ещё хоть раз неведомо откуда возникающую музыку? Кто знает? Возможно, однажды загорится при закате тусклым светом окно, где в полупустой комнате стоит старый чёрный рояль, но об этом знает лишь жизнь, которая, конечно же, мудрее нас, живущих в своём строго очерченном мире. Но надежда…

Михаил Сипер

Родился в 1954 году в Нижнем Тагиле. Закончил Уральский политехнический институт. С 1991 года проживает в Израиле. Автор пяти поэтических сборников, стихи неоднократно публиковались в газетах, журналах и антологиях разных стран, переводились на английский, норвежский, болгарский, иврит. Дважды призёр Международного поэтического турнира «Пушкин в Британии» (Лондон), лауреат Большой Золотой медали Франца Кафки (Прага). На стихи Михаила Сипера написано более сотни песен различными бардами и профессиональными композиторами.

«Змеёй дожди ползли по окнам…»

Змеёй дожди ползли по окнам,
Картинку эту я храню,
И электричество промокло —
Сдыхало пару раз на дню.
Я думал – песенка пропета,
Но тут пришли другие сны,
Когда на нас напало лето
Без объявления весны,
Когда, сквозь кожу проникая,
Из крови жар творил желе,
А ты была тогда такая,
Что больше нету на Земле.
Как узник Беломорканала,
Я был застрелен на бегу,
И море медленно стирало
Твои следы на берегу.
Потом – опять другое время,
Опять другие голоса,
Моё слабеющее племя
Ушло за дальние леса.
Опали ясени и липы,