– Ты там у меня хозяйничаешь?
– Нет, я лежу на диване и смотрю телевизор, стараюсь писать текст для своей следующей программы, которую никто не отменит, несмотря даже на мое плохое самочувствие. Антош, мне завтра надо возвращаться в Москву, или меня уволят с радиостанции.
– Если тебя уволят, то я сам предложу тебе работу, даже не переживай об этом. Думаю, у меня будет пара интересных для тебя вариантов.
– Я не сомневаюсь, – рассмеялась Полина. – Скажи, Антон Сергеевич, а у тебя случаются моменты, когда на возникающий вопрос у тебя нет готового ответа?
– Ты о чем? – не понял он.
– О том, что я – не владелец розничной сети, ресторана, многокомнатных хором в центре города. Конечно, я очень хочу, чтобы в моей жизни тоже появилось такое состояние умиротворенного спокойствия и пофигизма, но у меня пока на это не хватает денег.
– Полинка, так тебе нужны деньги? Почему ты не сказала? Я дам, только скажи.
Полина глубоко вздохнула:
– Эх, Антоха, каким ты все-таки бываешь…
– Каким? – переспросил он.
– Черт, ну почему я никак не могу объяснить тебе, что я чувствую, и что со мной происходит…
– Ладно, давай вечером об этом поговорим, – неожиданно жестко сказал Малов.
– Хм, хорошо, давай вечером. Антон Сергеевич, я очень скучаю по вам!.. Нет, не так, Антон, я ужасно соскучилась по тебе. Нет!.. Антошка, Антошенька, солнце мое! А дальше… дальше у меня нет слов, только эмоции!
– Я приеду за тобой в восемь: пойдем, поужинаем и погуляем по городу, – Антон смягчился.
– Все же у тебя случается романтическое настроение, Антон Малов.
– Целую тебя. Я ужасно соскучился. Буду дома в восемь.
Без четверти восемь он открыл квартиру своим ключом и прошел в гостиную. Полина лежала на диване от «Roberto Cavalli», закутавшись в тончайший кашемировый плед, и смотрела телевизор. Он подошел к ней и поцеловал. Она обвила руками его шею:
– Я скучала без тебя.
Ее глаза цвета темного шоколада блестели как два солнышка, лучистые и теплые.
Он крепче обнял ее.
– Я чувствую себя, будто английская королева или всемогущая волшебница, – тихо призналась она. – Я счастлива, что мне удалось вырвать тебя, человека, ни на минуту не забывающего о делах, из круговерти бесконечных переговоров об инвестициях, платежах, долгосрочном и среднесрочном планировании.
Он тоже был счастлив, что смог на несколько часов сойти с этой невеселой карусели своих ежедневных забот. Он целовал эту женщину, от которой исходил особый теплый аромат домашнего тепла. В ее глазах-шоколадных конфетах была такая искренняя радость, что он вдруг ощутил острый прилив желания. Он чувствовал, что для этой девчонки в нем одном сосредоточено все богатство Вселенной, и он был готов отдать ей все, что у него было, чтобы этот чудесный огонь не погас.
