Но прошло время, как песок проходит сквозь узкое горлышко песочных часов. Уже многие годы Алладин был окружен роскошью и несчетными богатствами. Казалось, ничто не угрожало его правлению и процветанию. У него была красавица жена и куча детей. Теперь он мог многое, о чем лишь мечтал когда-то. Да и сам он был еще силен. Но ничто более не радовало его. Родник желаний был выпит им до дна. Безразличие и скука стали его уделом. Тогда Алладин вспомнил о старце.
«Вот кто мне поможет», – подумал он и отправился в лес, который посетил, будучи бедным пастухом. И вот Алладин со своей свитой достиг тех мест. Один визирь, заметив, как украдкой его доселе бесчувственно-надменный хозяин смахнул слезу, спросил, чем опечален Алладин Третий.
И тогда Алладин ответил, что понял он сейчас, как счастлив был, когда много лет назад бедным пастухом скакал здесь на коне, убегая от смертельной опасности первый раз в своей жизни. Как жарко билось сердце в его груди. И как полна была его жизнь. Тогда как теперь все уже позади, и все бессмысленно и скучно.
Вскоре процессия достигла заветной стремнины. И удивленные слуги увидели, как преклонил колени их непреклонный повелитель в надежде увидеть старца.
Все было тщетно. Старца мог увидеть лишь тот, чье сердце полно желаний и стремлений, лишь тот, чья жизнь и так полна.
Как и много лет тому назад, подумал в тоске Алладин: «Не прыгнуть ли мне в пропасть?» Но и это желание оказалось для него чрезмерным. Он лишь вяло махнул рукой и поехал обратно во дворец.
– А где тут Николай? – спросила молодая дама через открытое окно подержанного, но все же симпатичного купе какой-то японской марки. Она только что въехала на территорию автосервиса, находившегося неподалеку от ее дома.
– Да вон он, в мастерской, где ж ему еще быть, – ответил чумазый мужик, оказавшийся рядом с машиной молодой дамы.
Ольга Артуровна с трудом припарковала машину и вошла в грязную мастерскую. Она была хороша собой. Стильное облегающее платье подчеркивало достоинства ее фигуры. А высокие каблучки и темные очки делали ее просто неотразимой. Следует заметить, что Ольга Артуровна не нуждалась в очках вовсе. Но непонятно кем внушенная страсть к ним, уже который год бушевавшая в ее сердце, не позволяла снимать их даже в пасмурную погоду.
Войдя в мастерскую, она сразу же увидела широкую спину Николая, уже не первый год чинившего ей машину. Услышав свое имя, увалень не торопясь всем телом повернулся к ней, и его преисполненное собственным достоинством лицо, покрытое веснушками и машинным маслом, расплылось в приветливой улыбке.
