Навыки метрдотеля ежедневно оттачиваются в любом хорошем ресторане, привлекающем обеспеченную клиентуру, но в «Яре» бывали дни, когда эти навыки проверялись и доводились до грани возможного. Одна причина тому – культурные нормы, характерные для Москвы, а особенно для некоторых богатых и успешных представителей ее купеческого сословия, ценивших возможность выказать удаль или необузданную страсть – да так, чтобы заставить людей заметить и запомнить их типично русскую «широкую натуру». Другая причина – репутация, которую «Яр» приобрел как излюбленное место для кутежей «на широкую ногу». Там случались по-настоящему незабываемые выходки. Около 1911 года, когда Фредерик еще там работал, «Яр» посетил американский писатель Рой Нортон. Хотя он уже провел какое-то время в Европе, изучая поведение «транжир» в разных странах, он сразу понял, что русские были, несомненно, самыми расточительными и что «Яр» был тем местом в Москве, где их можно было наблюдать во всей красе. Особенно Нортон был впечатлен одним таким кутилой, решившим, что было бы забавно сыграть в обеденном зале в футбол тепличными ананасами, которые стоили в Москве той зимой примерно 44 рубля, или 22 доллара, каждый – это около 1000 долларов в сегодняшних деньгах. Он заказал их целый воз и принялся пинать в разные стороны, разбивая фарфоровую посуду, опрокидывая столы и проливая импортное шампанское. Счет, который ему с улыбкой вручил хозяин заведения, якобы составил 30 000 рублей, или около 750000 сегодняшних долларов. Фредерик сообщил Нортону, что «каждый месяц бывает где-то по пятьдесят оплаченных за один вечер счетов средним размером в семь тысяч пятьсот рублей каждый».
* * *
Жизнь Фредерика спустя десятилетие после его приезда в Москву предстает в очень радужном свете. У него прибыльная должность в знаменитом ресторане, а в его семье ожидается новое пополнение: Хедвиг ждет третьего ребенка. Ирма родилась 24 февраля 1909 года и была крещена дома 31 марта пастором из собора Святых Петра и Павла. Радость Фредерика по поводу появления Ирмы была, однако, омрачена ослаблением здоровья Хедвиг, вызванным, очевидно, родами. Как можно понять из устной истории семьи Томасов, последующее отчуждение между Фредериком и Ирмой было связано с тем, что он считал ее в каком-то смысле виноватой в том, что он потерял жену, которой очень дорожил. Трагическая судьба Ирмы и то, как она подавляла всякие воспоминания о своем семейном прошлом, когда выросла, также указывает на то, что между нею и отцом произошел разрыв, – и с этой ситуацией, омрачившей все ее детство, она так и не сможет справиться.
