Мой государь, я знаю,
Что говорю. Не отуманил я
Себя вином, не повредил рассудка
Неистовством, хотя и мудреца
Свели б с ума такие оскорбленья.
Да, дверь мою она мне заперла,
Когда домой вернулся я к обеду.
Со мною был вот этот ювелир,
И, если бы теперь уж не был с нею
Он заодно, конечно б подтвердил
Мои слова. Оттуда он за цепью
Отправился и обещал ее
Принесть мне в “Дом ежа”, куда обедать
Пошли мы с Вальтасаром. Между тем
Он не пришел, и я, обед окончив,
Отправился отыскивать его.
На улице вот с этим господином
Попался он навстречу мне, и тут
Коварный ювелир мне начал клясться,
Что от него сегодня получил
Я эту цепь, которой, Бог свидетель,
Я и в глаза не видел; и за то
По жалобе его судебный пристав
Арестовал меня. Я покорился
И моего слугу послал домой
За деньгами, но он без них вернулся.
Я вежливо стал пристава просить
Сходить в мой дом со мной – он согласился;
Но на пути мы встретили жену,
Ее сестру и с ними шайку подлых
Сообщников. Вели они с собой
И некоего Пинча, негодяя
Голодного, с изношенным лицом,
Живой скелет, несчастного фигляра,
Гадальщика, живого мертвеца
С потухшими глазами, шарлатана,
Оборвыша, и этот гнусный плут —
Подумайте вы только – заклинанья
Пошел творить, смотрел в мои глаза
И щупал пульс и, мертвенную рожу
В мое лицо уставив, закричал,
Что одержим я бесом. Тут все вместе,
Схватив меня, связали, увели
Ко мне домой и там в сырой и мрачный
Подвал меня с служителем моим,
Которого они связали тоже,
Упрятали. Но перегрызть успел
Веревки я и, получив свободу,
К вам, государь, немедленно бежал.
И вот теперь молю о правосудном
Возмездии за этот весь позор
Неслыханный, за страшное насилье.
