Толчок возвестил об остановке так же, как и дрожащий гул стихающих двигателей. Прилетели. Подошел фомальгаутец и отстегнул ремни, помогая мне встать. Как же сильно затекли ноги… Интересно, сколько мы летели? Или это последствия инъекции?
– Не дури, девочка. – Арктур повторил свое предупреждение. – Только хуже себе сделаешь.
– И не собираюсь, – услышала собственный голос уверенным и спокойным.
По обе стороны от меня встали военные, одетые в черную форму без знаков отличий, и люк реаплана открылся. Запах дыма от сгоревшего горючего раздражал обоняние. Меня вывели на взлетно-посадочную площадку, покрытую серым металлом. Я усмехнулась. Почетный эскорт, ничего не скажешь, как высокого гостя провожают. Слабость в конечностях послужила поводом поддерживать меня под руки, чтобы вести к месту встречи с бессмертной.
Унылая обстановка военной базы не внушала радости. Скорее наоборот, подавляла милитаристским гротеском. Мы зашли в длинный нескончаемый коридор с огромным количеством проходов, герметичных дверей, освещенных лампами дневного света, и через минут десять подошли к лифту. Долго поднимались и снова шли по коридорам, пока не оказались перед двойными дверями, которые бесшумно разъехались в стороны, пропуская нас в огромный зал.
Комната, не в пример узким проходам, оказалась светлой и пустой. Ни мебели, ни дверей, только стекло. Наверно, такими бывают смотровые башни. Меня вели через весь зал к женщине в черном вечернем платье. Длинный шлейф дорогой искрящейся ткани спускался на пол, ниспадая складками. Она стояла спиной, наблюдая за игрой света и тени в облаках красного неба Фомальгаута. Сильнейшие ветра меняли картинки в атмосфере очень быстро, создавая неповторимые рисунки. Я чуть не споткнулась, когда увидела все это величие в первый раз. Меня заботливо поддержали руки конвоиров в тот самый момент, когда женщина повернулась. Красива и величественна, как богиня. Диадема, инкрустированная сапфирами на голове, как принадлежность к правящей династии, очень подходила к цвету ее глаз. Надо же, никогда не думала, что на пороге решения судьбы буду с таким любопытством рассматривать Бессмертную. Впрочем, мое любопытство неудивительно – они редко показывались простым людям. Все привыкли видеть их на картинках, экранах, заставках. Светлые глаза женщины смотрели прямо на меня, а потом начали меняться, приобретая темно-синий сапфировый оттенок.
– Ты? – Вопрос прозвучал так, будто она встретила старую знакомую. Столько недоверия в ее взгляде. Столько интереса. Обескураженность…
