— Это не ты ли, дорогой дружочек, стал защитником нашего сатаниста? — спросил в лоб Виктор с крайне недовольным видом.
— Адвентиста, — поправил его Артём и наигранно улыбнулся. — Да, это я. Сегодня наняли, вот хожу, узнаю подробности…
Они напряжённо смотрели друг на друга, совсем как две собаки, раздумывающие перед тем, как начать грызню.
— Исчезни, — приказал мужчина, указав на тёмный коридор, и повторять ему не пришлось.
Хомунин с чувством выполненного долга сразу же направился к выходу. В конце концов, он ничего не нарушал. Ведь Виктор сам пригласил его на место преступления. Да и что такого ужасного, если он присутствовал при сборе доказательств? Не он же их подкинул. К тому же, этот случай с убийством подростка власти пытались повесить на его клиента. Значит, Артём вообще выполнял свой профессиональный долг по сбору информации. А то следствие любило скрывать факты до часа пик, не давая возможности обвиняемому хоть как-то защищаться. Правда, с Виктором теперь вряд ли удастся поддерживать нормальные отношения.
— Ты защищаешь подонка! — закричал оперативник, выбежав чуть ли не вслед за адвокатом и нагнав его у «Пятнашки». — Ты понимаешь это?!
— Это просто работа, — парировал Хомунин, глядя на взбешённого мужчину.
— Его прибить надо прямо в СИЗО за такое!
— О, да, — засмеялся Артём. — Будь по-вашему, вы бы всех перебили прямо при задержании без суда и следствия. Ну и Плетнёва этого многострадального тоже. Хотя парень совсем не вызывает впечатление сатаниста. Слишком простой он и Бога часто упоминает.
— А ты, я смотрю, резко стал разбираться в сатанистах, — хищно сощурился Виктор. — Смотри, как бы тебя самого они не почикали на лоскутки!..
— Спасибо за переживания, но моя скромная персона как-нибудь разберётся с этим сама.
— Двинуть бы тебе, да мараться не охота, — пригрозил оперативник. — Лучше я накатаю жалобу, как ты теперь это любишь делать. Например, в вашу адвокатскую палатку, пусть оценят на этичность твоё появление здесь.
— Закон об адвокатуре подарил Вам и такое право, — ухмыльнулся Артём и проводил удаляющегося мужчину взглядом.
На самом же деле ему было не по себе. Так конфликтовать с ментами он ещё никогда не умудрялся. Тем более ради какого-то незнакомого Плетнёва. Но Хомунин вспомнил о деньгах и тут же набрал на мобильнике номер Павлова.
— Я в католическом костёле, — сообщил Ламбрант, чем вызвал у адвоката очередное подозрение. Непонятно, был ли его клиент священником или нет. Всё-таки ряса, шляпа, перчатки в столь тёплый день вызывали ассоциации с церковным служителем.
