— Вам позвонил барон.
— В самом деле?
— Он рассказал вам о том, что произошло. А может быть, вы уже были в курсе?
Ему стало жарко. А она была неуловима, совершенно спокойная, подтянутая. Время от времени она делала глоток виски, не предлагая ему выпить и не предлагая сесть. Он стоял и чувствовал себя большим, неловким.
— Лагранж арестован.
— Это его дело и ваше, не так ли? А что он говорит?
— Он пытается доказать, что он сумасшедший.
— Он всегда был слегка сумасшедшим.
— И тем не менее он был вашим другом?
— Нет, комиссар. Поберегите ваше остроумие. Вы не заставите меня говорить по той простой причине, что мне нечего сказать. Если вы посмотрите мой паспорт, то увидите: мне приходится иногда проводить несколько дней в Лондоне. И я всегда останавливаюсь в этом отеле. Вам могут подтвердить в администрации. Что же касается этого бедняги Лагранжа, то я знаю его многие годы.
— При каких обстоятельствах вы с ним познакомились?
— Это вас не касается. Но тем не менее могу вам признаться, что обстоятельства были самые банальные, обычная встреча мужчины и женщины.
— Он был вашим любовником?
— Вы необычайно деликатны.
— Но он был вашим любовником?
— Предположим, что был один вечер, может быть, неделю, или даже целый месяц. Но ведь с тех пор прошло лет двенадцать — пятнадцать…
— Вы остались друзьями?
— А по-вашему, мы должны были переругаться или подраться?
— Вы его принимали по утрам в своей спальне, лежа в постели.
— Сейчас утро, постель не убрана, и вы находитесь в моей спальне.
— У вас с ним были общие дела?
Она улыбнулась.
— Какие дела, боже мой? Разве вы не знаете, что все дела, о которых разглагольствовал этот старый колпак, существовали только в его воображении? Вы даже не потрудились выяснить, что он собой представляет? Зайдите к «Фукэ», «Максиму», в любой бар на Елисейских полях, и вас там просветят на этот счет. Для этого не стоило ехать на пароходе или лететь в самолете.
— Вы давали ему деньги?
— Разве это преступление?
— Много?
— Вы замечаете, как я терпелива? Еще четверть часа тому назад я могла выставить вас за дверь, потому что вы не имеете никакого права находиться здесь и задавать мне вопросы. И все же я последний раз повторяю, вы идете по неверному пути. Да, когда-то я знала барона Лагранжа, еще в те времена, когда он был представительным мужчиной и производил впечатление. Позже я встретила его на Елисейских полях, и он вел себя со мной так же, как со всеми остальными.
— То есть?
