Но англичанин не понимал, и Мегрэ пришлось давать подробное описание, повторять одно и то же три-четыре раза.
— В конце концов, что вы от нас хотите?
Эта дотошность заставила Мегрэ пожалеть, что он позвонил в Скотленд-Ярд, ему захотелось ответить: «Ничего!»
Он был весь в поту.
— Я приеду сам, — наконец заявил он.
— Вы хотите сказать, что приедете в Скотленд-Ярд?
— Я приеду в Лондон.
— В котором часу?
— Еще неизвестно. У меня нет расписания самолетов под рукой.
— Вы вылетите самолетом?
Мегрэ повесил трубку, возмущаясь и посылая ко всем чертям этого незнакомого инспектора, который, возможно, был славным парнем.
А что бы ответил Люкас инспектору Скотленд-Ярда, позвонившему в шесть часов утра и на дурном французском языке рассказавшему подобную историю?
— Это опять я. Соедините меня снова с Ле Бурже.
Самолет отправлялся в восемь пятнадцать. У него осталось время заехать домой, переодеться, даже побриться и проглотить завтрак. Мадам Мегрэ предусмотрительно не задавала никаких вопросов.
— Я не знаю, когда вернусь, — сказал он сердито, слабо надеясь, что она тоже рассердится и у него будет возможность сорвать на ком-нибудь свой гнев. — Я уезжаю в Лондон.
— Да.
— Приготовь маленький чемодан со сменой белья и дорожным несессером. Там, в ящике, наверно, осталось несколько фунтов стерлингов.
Зазвонил телефон. Мегрэ как раз надевал галстук.
— Мегрэ? Говорит Рато.
Старший следователь, который, конечно, провел ночь в собственной постели, был в это прекрасное солнечное утро в чудесном настроении и, поглощая кофе со свежими булочками, желал узнать новости.
— Что вы говорите?
— Я говорю, что мне некогда, что я сажусь на самолет и вылетаю в Лондон через тридцать пять минут.
— В Лондон?
— Вот именно.
— Что вы такого узнали, что…
— Простите, но я вешаю трубку. Самолет не ждет. — Мегрэ был в таком состоянии, что добавил: — Я буду посылать тебе открытки.
Само собой разумеется, что в ответ на это была повешена трубка.
Глава шестая,
в которой Мегрэ решается вдеть гвоздику в петлицу, но это не приносит ему удачи
Над французским побережьем самолет попал в облака, и пришлось подняться выше. Немного позже Мегрэ повезло. Через широкий просвет в тучах он увидел море, сверкающее, как рыбья чешуя, и суда, за которыми тянулся пенный след.
Сосед Мегрэ любезно нагнулся к нему и, указывая на меловые скалы, стал объяснять:
— Дувр…
Мегрэ поблагодарил его улыбкой. Между самолетом и землей стлалась легкая, почти прозрачная дымка; изредка путь самолета пересекало большое сияющее облако, которое быстро исчезало позади, и снова внизу виднелись зеленые пастбища, усеянные крошечными точками.
