На заре в вишневом саду запели птахи и разбудили Пребрану. Едва проснувшись, она надела широкое хазарское платье с застежками спереди и побежала кормить сына, но в это утро золоченая колыбель под шелковым пологом оказалась пуста. Служанки-хазаринки знаками объяснили ей, что ночью ее ребенок умер. Как белая чайка билась и стенала солнцеволосая, зычно кричала, чтобы принесли ей хоть мертвого сына.
На голос Пребраны вышел Тоху-Боху и объявил, что отныне она свободна. Пусть берет все, что сможет унести из его дома. Евнухи вынесли во двор сундуки с жемчугами, цветными каменьями и платьями из тонкого шелка, таким был выкуп за дивного ребенка.
Без памяти выбежала Пребрана за ворота. Мимо нее проскакал отряд арабских наемников с кривыми саблями наголо.
– Вот он, кафир, что убил племянника визиря. Пусть ответит! – вопил меднолицый араб.
На веревке тащили спотыкающегося пленника. В раненом, смертельно бледном русиче Пребрана узнала Радима, и вместе с толпою побежала за ним. Пленного приволокли к дому багдадского визиря. В Итиле было трое судей, вершащих суд над хазарами, магометанами и христианами, но для язычника-руса избрали самую строгую меру и отдали его на суд пострадавшим.
У дверей судилища Пребрана увидела Олисея и с плачем упала ему на грудь. В тот же день они узнали приговор: за убийство знатного араба, Радима бросили в глинобитную башню-зиндан. Осужденному язычнику не давали ни воды, ни пищи, ожидая пока Аллах заберет его душу. В отсутствии пищи русы могли получать силы от солнца, но брошенный в темницу русич умирал в несколько дней.
Пребрана отдала золотую гривну судье и выкупила меч Радима. По закону ей можно было попрощаться с мужем, но стражникам велено было обыскать русинку, чтобы не пронесла она в складках одежды оружия или кувшин с водой.
Горькой оказалась радость свиданья. Без солнца и воды ослаб Радим, и не было у него сил даже встать навстречу жене.
– Сын у нас, Радимушка! – прошептала Пребрана.
Едва качнул головой Кречет, точно не верил, что у него есть сын, и закрыл изможденные веки. Масляная лампа, которую принесла Пребрана, почти погасла, и тени сливались с чернотою стен. И видела Берегиня, что до утра не дотянет Радим, низко склонилась она над умирающим и развязала широкое платье. В темном зиндане стало светло от нагого жемчужного тела. Груди тугие, полные силы стали для витязя чашей спасенья и влагой бессмертья. Млеком святым прежде питали волшебницы Вилы царей и героев, и возвращали к жизни любимых. Эта небесная влага жизнь разбудила в Радиме и воскресила уснувшую волю.
