Суета в зале показалась Глебу неестественной, похожей на убыстренное прокручивание кинопленки. Добровольцы перенесли Колодяжного на диван, принялись теребить за щеки и брызгать в лицо водою, но так и не привели в чувство. Прибывший на вызов врач скорой помощи приоткрыл тяжелое, бурое веко Колодяжного, нащупал скачущий пульс и диагностировал сердечный приступ.
Утром, дождавшись приемного часа, Глеб навестил Колодяжного. Больного уже перевели из реанимации. Старик лежал в обшарпанном коридоре, ожидая пока освободится место в палате.
– Дай попить, – попросил Колодяжный. Глеб поднес к его губам эмалированную кружку с водой.
– Хазарская охота, – прохрипел старик. – Ты видел, как он смотрел? Нет, он не смотрел, он гвозди в меня вгонял!
Глеб чуть пожал ладонь Колодяжного. Тот с неожиданной силой схватил руку Глеба:
– Только бы успеть, сынку, пока няньки смертельную клизму не вставили. Суса, наверное, уже и это предусмотрела… То-то они зашевелились, когда я об экспедиции заговорил! Все годы руководство музея палило крупнокалиберными: увольняло археологов, не допускало к защите готовых кандидатов. Однако полностью подавить научную партизанщину хазарам не удалось. Однажды мы все же пробили хазарскую экспедицию, но тут разлилось по территории раскопок Цимлянское море, и только чайки со своих высот читали мраморные надписи Саркела. Теперь вот война разгорелась на Кавказе, и наш музей вовсе оказался в прифронтовой полосе. Под шумок Лошаки сделают все, чтобы уничтожить «хазарскую коллекцию»…
– Но ведь предметы поддельные? – напомнил Глеб.
– Тю-ю-ю, – присвистнул Колодяжный. – Слухай сюда, сынку! Датировку можно изменить искусственно, если объект облучить лазером. Генератор нужен, да помощнее. Должно быть, громоздкая стерва, днем в музей не протащишь, поэтому действовали в ночное время…
Глеб судорожно вцепился в спинку кровати.
– Я об этом никому не говорил, даже Костеньке. Слабину я в нем чую, губительную для настоящего ученого… – отдышавшись продолжил Колодяжный. – Он ведь в ту ночь в музее оставался, когда девчонку убили…
– Срочная работа? – ледяным голосом уточнил Глеб.
– Если бы! Причина сугубо бытовая – он у нас в коммуналке живет, так его соседка хахаля привела и замок сменила. Костенька приладился ночевать то на вокзале, то в музее. Я тогда его прямо спросил, что ночью случилось? Он глаза отвел, сказал, что охрана его выставила, и он на лавочке в парке до утра продрых, ночи, мол, теплые.
