— Ах, какая чудная собачка! — сказал он фальшивым голосом. — Чья это собачка?
— Моя! — гордо сказала Алиса.
— Её! — хором сказали дети и показали на Алису пальцами.
Лёва продолжал разведку:
— Ну и как же зовут эту чудную собачку?
— Шарик! — сказали все в один голос.
— Какое чудное имя! — сказал Лёва. Теперь он знал всё, что нужно, и можно было начинать.
— Слушайте, ребятки, — сказал он. — А знаете вы такую чудную игру: прятки с собачкой?
Никто не знал этой игры — и все хотели в неё играть. Лёва как можно красочнее объяснил, какая это прекрасная игра: все спрячутся как можно дальше. Алиса с Шариком будут водить. И Шарик сам отыщет всех до одного — вот увидите!
— Ты до сколька умеешь считать? — спросил он Алису.
— Десять раз, — сказала Алиса. Лёва прикинул в уме.
— Будешь считать три раза до десяти, поняла? Чур, не подсматривать! А то ничего не выйдет. Ну, раз, два, три!
Дети разлетелись, как воробьи. Алиса, не выпуская поводка, прижалась лбом к дереву, закрыла глаза и начала считать.
И тут всё совершилось в какие-нибудь несколько секунд!
Лёва свистнул и махнул рукой. Боря тотчас нагнулся, осторожно снял с носка Сергея Васильевича галошу и помчался к Лёве.
Алиса сосчитала до десяти и спросила:
— Пора?
— Не пора! — на бегу ответил Боря.
А Лёва в это время, присев на корточки, быстро отстёгивал ошейник. А Шарик — Шарик, который лаял часами, когда не надо было, сейчас, когда надо было не только лаять, но и визжать, — Шарик вилял хвостиком! Алиса ещё раз сосчитала до десяти.
— Пора?
— Не пора! — крикнул Лёва, убегая с Шариком под мышкой.
А Боря, давясь от смеха, застёгивал ошейник на галоше Сергея Васильевича.
Алиса сосчитала до десяти в третий раз.
— Теперь пора? — спросила она.
Никто ей не ответил.
Тогда она сказала сама себе: «Пора» — и открыла глаза.
— Шарик, нам пора!
Алиса оглянулась…
… Когда Лида примчалась на отчаянный вопль Алисы, она увидела галошу в ошейнике и Алису, которая сидела на земле и с ужасом глядела на эту галошу.
А вокруг не было ни души. Все дети спрятались и ждали, когда Шарик их найдёт.
— Где ты, Шарик?
Бедная, бедная Алиса.
Несчастная Шершилина!
Проиграв ещё одну партию, Сергей Васильевич вернулся домой в одной галоше.
— Понимаешь, Тася, — начал он, — он вышел пешкой от короля. И если бы я…
Тут он увидел, что жена сурово смотрит на его ноги. Он тоже посмотрел на ноги, не заметил ничего особенного и продолжал:
— …пошёл конём…
— Где вторая галоша?
— А разве их было две? — удивился Сергей Васильевич. Он ещё мысленно продолжал играть.
