Движение – естественное состояние нашей души. Тело есть не что иное, как отражение нашего эмоционального состояния. Каждый орган имеет отношение к определенной мышце нашего тела, таким образом, мы можем посредством работы с мышцами влиять на состояние наших чувств и эмоций. Смелость, отвага, мужество, честность, порядочность, любовь имеют двигательное отображение. Но и отрицательные эмоции имеют свое двигательное представительство. Чем хуже мы умеем управлять своим телом, тем активнее «взрываются» эмоции, и наоборот, чем более неуправляемы эмоции, тем больше мы обращаемся к «резким, рваным, угловатым», т. е. «агрессивным» движениям.
Эмоциональное состояние во многом определяет внешнее и внутреннее поведение человека.
В положении тела, позы и движений мы узнаем нравственное состояние и душевные страсти, кроющиеся в человеческом теле. Еще в 1927 г. профессор А.П. Нечаев писал: «Ловкость, выносливость и настойчивость, в известном смысле, могут быть названы мускульными добродетелями, а утомляемость, апатия, капризное настроение, скука, беспокойство, рассеянность и неуравновешенность – мускульными пороками».
Создать определенный психологический образ или эмоциональный фон и донести их до собеседника посредством движений возможно только при условии высокого уровня владения своим телом. В свою очередь, совершенное владение телом вызывает эстетические эмоции. Совершенное движение абсолютно точно передает внутреннее состояние духа человека, его переживания, чувства, настроения, обретая характер образного «языка» – своеобразного кода для общения между людьми.
Движения проявляются в мимике (выражении лица, улыбке, движениях глаз), пантомимике (движении тела, осанке, жестах) и «вокальной мимике» – динамической стороне речи (интонации, тембре, ритме, вибрации голоса). И всем этим арсеналом невербального (бессловесного) общения мы пользуемся каждую минуту своей жизни.
Подобно тому, как у новорожденного нет еще слова, а оно заключается только в звуке, тогда как движения и мимика уже самостоятельны с первого дня и способны выражать нетерпение, страдание, покой и удовольствие, – не было его и у первобытного человека, который, хотя и не знал слова, но чувствовал потребность передавать зарождающиеся в его душе инстинкты и объясняться с себе подобными. Для удовлетворения же этой насущной потребности он употребил впервые то, чем владел, – движения, жест, мимику.
