А тем временем Эмми Пинкард, у которой были деньги на крекеры и молоко, да еще друг, который водил ее ужинать, была абсолютно счастлива. Ее друг, Истон Хьюз из Делани, учился в Колумбии на дантиста. Он иногда приводил своих одиноких однокашников, и в обмен на пару поцелуев на заднем сиденье такси они угощали ее ужином. Однажды она представила Истона Биллу Мак-Чесни на пороге студии, после чего Билл в шутку поинтересовался их отношениями.
– Я вижу, этот дантист увел тебя у меня из-под носа. Не разрешай ему давать тебе веселящий газ, вот тебе мой совет.
Они не часто виделись, но при встречах всегда бросали взгляды друг на друга. Когда Билл видел ее, то на мгновение ему казалось, что они никогда раньше не встречались, и тут же вспоминал, что над ней нужно подшучивать. При взгляде на него она видела много разных вещей – яркий день на улице с толпами спешащих людей, прекрасный новый лимузин, поджидающий у обочины парочку, наряженную по последней моде, чтобы отвезти их в какое-то невероятное место под стать самому Нью-Йорку, подальше от пыльных улиц, туда, где кипит веселье. Много раз она жалела о том, что не поцеловала его, и столько же раз была рада, что не сделала этого. Неделя проходила за неделей, и он все меньше обращал на нее внимания и все больше, как и все остальные, погружался в кропотливую работу над пьесой.
Премьера была запланирована в Атлантик-Сити. Внезапно, у всех на глазах, Биллом овладела угрюмость. Он был накоротке с режиссером и резок с актерами. Поговаривали, все это происходило из-за Ирен Риккер, которая параллельно с ним завела шашни и с Фрэнком Льюэлом. Сидя рядом с автором вечером на репетиции в костюмах, он выглядел почти зловеще в сумрачном свете просмотрового зала, до конца второго акта он не сказал ни слова, и только когда на сцене остались Льюэл и Ирен Риккер, он внезапно приказал:
– Начинаем сначала. И поменьше болтайте чепухи.
Льюэл подошел к рампе.
– Что это значит – поменьше болтайте чепухи? – спросил он. – Все это есть в тексте, разве нет?
– Ты понял меня. А теперь займись делом.
– Нет, я тебя не понял.
Билл поднялся на ноги.
– Я имею в виду все эти чертовы перешептывания.
– Не было никаких перешептываний. Я просто спросил…
– Достаточно. Работайте.
Льюэл со злостью отвернулся и уже был готов начинать, когда Билл прибавил вслух:
– Даже кусок мяса справится лучше, чем он.
Льюэл резко обернулся.
– Я не обязан выслушивать все это, мистер Мак-Чесни.
– Почему бы и нет? Ты ведь всего лишь кусок мяса, разве нет? Или ты этого стыдишься? Эту пьесу ставлю я, а ты будь добр делать то, что написано. – Билл вскочил и пошел по проходу. – А если не будешь, то я вправе называть тебя так, как мне заблагорассудится.
