знаком, поскольку был единственным, кто заставлял его терять терпение регулярно.
– Ремень.
– Ну, конечно же. Почему гетеросексуальные мужчины всегда оставляют это на потом, до
последней минуты сборов?
– Я собран.
– Я заметил, – сообщил он весело, пока я продолжал пихать свою руку по бокам дивана.
– Ладно, я немного задерживаю. Но мы все равно доедем туда. Я разве когда–то подводил тебя
раньше?
– Нет, – ответил он мгновенно. – Ты удручающе везучий во всем…
– Кроме моей работы.
– Точно. Кроме этого. Но все остальное всегда дается тебе так легко, и я уверен, что идеальная
работа не за горами. Им надо просто перечитать твое резюме, чтобы понять, насколько ты талантлив.
Я приостановил свои поиски, которые теперь поставили меня на колени и я заглядывал под
диван, и потом уставился на своего улыбающегося друга.
– Знаешь, если бы не знал лучше, то решил, что ты что–то задумал, Кинкейд. Подлизываясь ко
мне комплиментами.
Тай пренебрежительно махнул запястьем, а потом положил руки на бедра.
– Ну, внешность может быть обманчивой. Потому что если бы я не знал лучше, то подумал бы,
что ты встал на колени, чтобы наконец–то отсосать мне за все эти годы, вместо того, чтобы искать
проклятый ремень.
Сексуальный комментарий брошен в мою сторону, как мяч через сетку, который я обычно
первый отбивал и отправлял обратно. Но что–то в том, как его глаза поймали свет, а его полные губы
изогнулись, пока он ждал моего опровержения, заставило любой саркастичный ответ, который я обычно
бросал в его сторону, застрять между моим мозгом и странной реакцией, что происходила внизу…
Встал…блять…
– Коннор?
Я дважды моргнул, пытаясь понять, что со мной происходило, а потом быстренько вернулся к
тому, чем занимался минуту назад, – к охоте за своим ремнем.
Чтобы переключить свои мозги от того факта, что у моего члена был кратковременный приступ
идиотизма, я начал говорить о том, что не включало рты, колени и, уж если на то пошло, – члены.
– Будет весело, – сказал я в странно–молчаливое пространство, которое повисло между нами. – И
если мы выберем пару проселочных дорог, то это отнимет у нас около двух часов пятнадцати минут.
– Мы с тобой не разговаривали о проселочных дорогах, – сказал Тай, казалось бы, не обращая
внимания на то, что мое тело в данный момент напряженно. – Последний раз, когда мы так сделали, в
итоге оказались в городке прямо как в «Избавлении».
Обнаружив свой ремень, я вытащил его из–под дивана и выпрямился.
