Мольер. Сир…
Людовик. Почему и с каким спутником вы явились, в то время как пригласили вас одного?
Мольер(испуганно улыбаясь). Верный ученик мой, актёр де Лагранж… проводил. У меня, извольте ли видеть, случился сердечный припадок, и я один дойти не мог… Надеюсь, я ничем не прогневил ваше величество? (Пауза.) У меня, изволите ли… несчастье случилось… извините за беспорядок в туалете. Мадлена Бежар скончалась вчера, а жена моя, Арманда, в тот же час бежала из дому… Всё бросила… Платья, вообразите… комод… кольца… и безумную записку оставила… (Вынимает из кармана какой-то лоскут, заискивающе улыбается.)
Людовик. Святой архиепископ оказался прав. Вы не только грязный хулитель религии в ваших произведениях, но вы и преступник, вы — безбожник.
Мольер замер.
Людовик. Объявляю вам решение по делу о вашей женитьбе: запрещаю вам появляться при дворе, запрещаю играть «Тартюфа». Только с тем, чтобы ваша труппа не умерла с голоду, разрешаю играть в Пале-Рояле ваши смешные комедии, но ничего более… И с этого дня бойтесь напомнить мне о себе! Лишаю вас покровительства короля.
Мольер. Ваше величество, ведь это же бедствие… хуже плахи… (Пауза.) За что?
Людовик. За то, что вы осмелились просить меня крестить ребёнка от вас и вашей собственной дочери. За тень скандальной свадьбы, брошенную на королевское имя.
Мольер(опускаясь в кресло). Извините… я не могу подняться…
Людовик. Уезжайте. Приём окончен. (Уходит.)
Лагранж(заглянув в дверь). Что?
Мольер. Карету… Отвези… Позови…
Лагранж скрывается.
Мадлену бы, посоветоваться… но она умерла… Что же это такое?..
Справедливый сапожник(сочувственно). Ты что же это? В бога не веришь, да? Э… как тебя скрутило… На яблоко.
Мольер(машинально берёт яблоко). Благодарю.
Шаррон входит и останавливается, долго смотрит на Мольера. У Шаррона удовлетворённо мерцают глаза.
(При виде Шаррона начинает оживать — до этого он лежал грудью на столе. Приподымается, глаза заблестели.) А, святой отец! Довольны? Это за «Тартюфа»? Понятно мне, почему вы так ополчились за религию. Догадливы вы, мой преподобный. Нет спору. Говорят мне как-то приятели: "Описали бы вы какую-нибудь стерву монаха". Я вас и изобразил. Потому что где же взять лучшую стерву, чем вы?
Шаррон. Я скорблю о вас, потому что кто по этому пути пошёл, тот уж наверно будет на виселице, сын мой.
Мольер. Да вы меня не называйте вашим сыном, потому что я не чёртов сын! (Вынимает шпагу.)
Справедливый сапожник. Что ж ты лаешься?
