Кабала святош (Мольер) | страница 13



Да, архиепископ, всё готово. Она послала записку и привезёт его.

Шаррон. Поедет ли он?

Брат Верность. За женщиной? О, будьте уверены.


Наверху лестницы показывается Одноглазый. Шаррон и брат Верность исчезают.


Одноглазый(веселится в одиночестве). Ловил поп антихриста, поймал… три месяца тюрьмы. Истинный бог, помо…

Справедливый сапожник(появившись из-под лестницы). Ты, Помолись?

Одноглазый. Ну, скажем, я. Ты можешь называть меня просто маркиз д'Орсиньи. Что тебе надо?

Справедливый сапожник. Тебе записка.

Одноглазый. От кого?

Справедливый сапожник. Кто ж её знает, я её в парке встретил, а сама она в маске.

Одноглазый(читая записку). Гм… Какая же это женщина?

Справедливый сапожник(изучая записку). Я думаю, лёгкого поведения.

Одноглазый. Почему?

Справедливый сапожник. Потому, что записки пишет.

Одноглазый. Дурак.

Справедливый сапожник. Чего ж ты лаешься?

Одноглазый. Сложена хорошо?

Справедливый сапожник. Ну, это ты сам узнаешь.

Одноглазый. Ты прав. (Уходит задумчиво.)


Огни начинают гаснуть, и у дверей, как видения, появляются тёмные мушкетёры. Голос вверху лестницы протяжно: "Король спит". Другой голос, в отдалении: "Король спит!" Третий голос в подземелье, таинственно: "Король спит".


Справедливый сапожник. Усну и я.


Ложится на карточный стол, закутывается в портьеру с гербами так, что торчат только его чудовищные башмаки. Дворец расплывается в темноте и исчезает…

…и возникает квартира Мольера. День. Клавесин открыт. Муаррон, пышно разодетый, очень красивый человек лет двадцати двух, играет нежно. Арманда в кресле слушает, не спуская с него глаз. Муаррон кончил пьесу.


Муаррон. Что вы, маменька, скажете по поводу моей игры?

Арманда. Господин Муаррон, я просила уже вас не называть меня маменькой.

Муаррон. Во-первых, сударыня, я не Муаррон, а господин де Муаррон. Вон как. Хе-хе. Хо-хо.

Арманда. Уж не в клавесине ли сидя, вы получили титул?

Муаррон. Забудем клавесин. Он покрылся пылью забвения. Это было давно. Ныне же я знаменитый актёр, коему рукоплещет Париж. Хе-хе. Хо-хо.

Арманда. И я вам советую не забывать, что этим вы обязаны моему мужу. Он вытащил вас за грязное ухо из клавесина.

Муаррон. Не за ухо, а за не менее грязные ноги. Отец — пристойная личность, нет слов, но ревнив, как сатана, и характера ужасного.

Арманда. Могу поздравить моего мужа. Изумительного наглеца он усыновил.

Муаррон. Нагловат я, верно, это правильно… Такой характер у меня… Но актёр… Нет равного актёра в Париже. (Излишне веселится, как человек, накликающий на себя беду.)