лестницы, увенчанные золотыми перилами, вели наверх. Потолок также не уступал по
своему великолепию. На нём – семь богов Рузанина на своих семи скакунах, а в центре –
алое солнце, символ Торчева.
Я выдохнула и снова вдохнула как можно больше воздуха. Мне хотелось отыскать то
место, о котором говорил Антон. Место, которым больше никто не может завладеть,
никто не может украсть.
Я верила, что такое место существует.
Меня привели в спальню на третьем этаже дворца. Это большая честь, ведь на третьем
этаже жили члены королевской семьи. То есть те, кто от неё остался: император Валко и
Антон.
Я не могла чувствовать себя настолько важной персоной, чтобы быть настолько близко к
императору, но, конечно, как его защитница, я должна была быть рядом. Скорее это
походило на наказание, чем радость. Я не готова к такой ответственности. Хотя, когда я
увидела, что «близко к императору» означает «на другом конце коридора», какое-то
необъяснимое облегчение дало мои рукам разжаться, но через секунду они сжались вновь, ведь я посмотрела на это иначе. А достаточно ли я близко к нему, чтобы предупредить об
убийстве, грабеже? И вообще, нуждается ли император в моей защите?
Роскошный красный ковёр катился от его комнаты и прямо до моей. Будто красный язык
дракона, с орнаментом цветов по краям. Слишком длинный ковёр, а император – слишком
далеко. Не удивительно, что Изольду казнили. Она была уже не молодой, так что могла не
добежать по этому коридору до императора вовремя. И, что-то мне подсказывает, что я
справилась бы не лучше.
Мои слуги проводили меня до покоев и поставили сумку на стол. Я была готова к
богатству, которым дышал каждый угол, но в этом плане покои разочаровали, но, в
общем, я была недовольной. Лучшие покои для меня – это кровать из земли, балдахин из
листьев деревьев, ковёр из мягкой травы и потолок из ярких звёзд. Ромска научили меня
ценить настоящую красоту, которой в комнате передо мной не было.
Бархатные диваны были в тон всему стилю комнаты, но выглядели жесткими и не
уютными. На самом деле, ни одна вещь здесь не выглядела уютной. Казалось, каждая из
них предназначена для одного – производить впечатление. На стенах были нанесены
прекрасные орнаменты, а от обилия красного на стенах кружилась голова. К
лакированным столам не хотелось даже прикасаться. Потому что это станет ещё одним
пятном, которое придётся вытирать какому-то несчастному слуге.
Печь возвышалась до потолка, в углу комнаты, а плитки на ней были покрыты
