— Могли бы назвать это кафе как «прощальный кофе», — попытался пошутить Василий.
И тут Юлиана достала из своей сумочки небольшой серебряный медальон и вложила его в руку Василию.
— Можно, я открою его сейчас? — спросил Василий.
У девушки на глаза навернулись слезы, и она лишь молча кивнула головой.
Крышка откинулась, и Василий увидел прядь волос и надпись по-русски на оборотной стороне: «Волосы Юлианы, срезанные тринадцатого октября».
Василий, этот в прошлом мужественный моряк, а ныне фотограф из мира циничного гламура, отвел в сторону глаза, пытаясь скрыть набежавшую слезу, — романтик по натуре, он тоже не был чужд сентиментальности.
— Мы будем венчаться с тобой в кафедральном соборе, — прошептала Юлиана, наклонившись к нему. — Я искала тебя всю жизнь. И уже не отпущу.
Перед проходом через паспортный контроль они вновь крепко обнялись и поцеловались, не скрывая своих чувств от посторонних глаз.
Она уходила, а Василий с тоской смотрел ей вслед. В голове была пустота, на сердце — тяжесть, и не было никакой уверенности, что они когда-нибудь еще увидятся.
Игнат и Филипп молча стояли около здания аэропорта.
Опять запел мобильный телефон Игната, и он решил ответить.
— Стол сейчас устанавливаем, — Игнат был не в лучшем настроении, а потому просто бурчал в трубку. — Какой-какой? Бильярдный… Батарейка садится — целую.
Из здания аэропорта вышел явно грустный Василий.
— Капитан, капитан, улыбнитесь, — попытался промурлыкать Филипп, обращаясь к Василию.
— Не надо, Филя, оставь его, — остановил Игнат. — Мужику не до наших дурацких шуток… Кому другому он и врезать мог бы, чтобы не трогали, когда не надо.
Василий напрасно загрустил — у его избранницы был твердый характер. Если что решит, то от этого не отступится. Тем более в сложившейся ситуации, когда она встретила настоящую любовь — а в этом Юлиана уже не сомневалась.
— Отлично. Деньги на исходе. Марки тоже нет, — мрачно подвел итог Игнат, когда они вышли из такси у своей гостиницы. — Погуляли, пора и по домам. Знаете, у кого лучшая память? — спустя несколько секунд задал он неожиданный вопрос друзьям и тут же сам на него ответил. — У кредиторов.
— Перед Каталкиным неудобно, — изрек Филипп. Из его уст это прозвучало полной неожиданностью.
— Разберемся… — буркнул Игнат.
Вечером Игнат и Филипп, прилично «приняв на грудь», «зажигали» в прибрежном кафе с горячими мулатками в танцах до упаду. А Василий одиноко сидел на пляже и пел романсы. Ни для кого. Просто пел.
