Юлиана не сразу «въехала» в эту шутку. Да и понятно — нормальному западному человеку удивительно, как это можно переходить улицу на красный свет, не говоря уже об автомобилистах. Но девушка была не промах.
— У вас движение как в Китае или как в Индии? — поинтересовалась она с лукавой улыбкой.
И вот тут пришел черед поморщиться Василию.
И ведь действительно, голландцы покинули Маврикий в 1710 году, оставив его французам.
— А знаете, я у кого-то на даче под Москвой видел на камине эту самую птицу Додо, — наморщил лоб Василий. — Хозяин сказал, что привез ее из Англии, купил на блошином рынке, а там ему ее продали как французскую.
— А марку «Голубой Маврикий» он заодно не прикупил? — подколол друга Филипп.
— Но вы знаете, еще до голландцев на Маврикии бывали арабы, но торговать им было не с кем, они и не остались здесь, — вступила в разговор Юлиана, которой было немного обидно, что именно ее соотечественников обвиняют в исчезновении дронтов — так называется на самом деле птица Додо. — А еще сюда приходили пираты и где-то закапывали свои клады.
— Наверняка кто-нибудь эти клады искал…
— Искали.
Пиратские сокровища на острове искали давно. Даже поселок назвали Клондайк, хотя ничего существенного, кроме нескольких монет, так никто из кладоискателей и не нашел.
— У лейтенанта об этом даже записи есть, — вспомнил Филипп и полез в сумку за нужной выпиской. — Вот.
— Вообще-то чистых маврикийцев не существует, — разъясняла Юлиана. — Остров-то был необитаемым. Это потом, когда его начали осваивать и завозить сюда рабов с Мадагаскара, а потом после отмены рабства стали выписывать индусов, начало появляться «коренное» население, которое называют креолами. Поскольку рабовладельцы были французами, то разговорная речь была основана на ломаном французском, который и стали называть креольским. Не так давно появилась своя письменность.
— На пляже у нашей гостиницы я с одной дамой говорил, — вступил Филипп. — Так она сказала, что при переводе «Двенадцати стульев» на французский многое теряется. А вот если на креольский попробовать, лучше получится — в нем больше вольности. Он как одесский говорок для нас.
— Ну вот, и сюда добрались французы из Одессы и наверняка поучаствовали в создании креольского языка, — заметил Василий.
Раньше или позже в любом коллективе наступает момент, когда у кого-то просыпается недовольство своими партнерами. Не миновала чаша сия и нашу троицу.
«Ну и партнеры, — сердито думал Игнат. — Один влюбился, другой бизнес-планы строит на деньги, которых нет, а мне, значит, искать… А где теперь искать?»..
