— Ничего страшного, — поддержал Василий товарища, — мне тоже нужно хвосты подчистить. Так что дней пять у нас есть на то, чтобы привести в порядок, насколько возможно, конечно, всякие дела на берегу.
— А ты, Филипп, поскольку холостяк и не слишком обременен службой, сделай ксерокопии всех карт и дневников в трех экземплярах, — распорядился Игнат. — И чтобы каждый читал дневники прадеда и нашел ключи к Маврикию.
Филипп не стал возражать, ему и самому было интересно заняться «аналитической работой».
Лев Львович, в последнее время не часто покидавший свою квартиру, только отошел от подъезда — подышать воздухом, как в кармане пиджака зазвонил мобильник.
— Левка, — фамильярно обратился к Красавину чешский коллега, — я тут поговорил с нашими хлопцами, и они заинтересовались делом. Им нужно знать, кто приедет. У них есть концы на Морисе, так что там поработают. Но, сам понимаешь, они за так работать не будут.
— У тебя еще осталось кое-что из моих запасов. Я рискую своими, но ты докладываешь свою половину, и мы оба в деле. Идет?
— Бегит.
На этом короткий разговор людей, которые понимали друг друга с полуслова, завершился.
Конечно, никакого больного матросика не было, да и оставленный запас денег оказался весьма внушительным. Губернатор вошел в положение молодого человека и рекомендовал ему поселиться пока у английского фермера. Он понимал, что симпатичного офицера, владеющего английским и французским языками, стоит подержать на карантине неделю-другую.
Из дневника Александра Коршикова:
«Мы отправились на лошадях, имея намерением прибыть на северную оконечность острова еще до заката солнца. В основном наш путь лежал неподалеку от берега, лишь временами отходя чуть вглубь. Огромные пространства заняты плантациями сахарного тростника, который является здесь главным продуктом, рабы и нужны были главным образом для его возделывания. Довольно часто встречаются трубы маленьких заводиков по переработке тростника — сахар здешний весьма своеобразен, коричневого цвета, а порой бывает и черный, но все равно сладкий. Из этого тростника местные мастера научились делать совсем недурной ром, который мы отведали накануне вечером.
— Мы с вами будем как Пол и Вирджиния, — сказала мне Элизабет, когда мы отправлялись из Порт Луи».
— Василий, а ты зачем гитару взял? — поинтересовался Игнат, когда они встретились в Шереметьево.
— Пока собирался, заглянул в Интернет, посмотреть кое-что о Маврикии, и обнаружил, что там потрясающие по красоте экваториальные закаты — небо таких цветов, которые больше нигде в мире никогда не встретишь, — увлеченно начал рассказывать фотограф. — А для меня поиграть на закате, помурлыкать — самый кайф. Глядишь, и сам что-нибудь сочиню.
