- Слушай ты, гнилая какашка! Пришел, понимаешь, сюда, как к себе домой, с сигаретой делать мне предложение. Засунь его себе в одно место! И вообще, вы все в своем Комитете слишком низко меня ставите. Ставите мне тут какие-то условия. Я вас всех выведу на чистую воду! Я вам покажу кузькину мать такую, какой сам Хрущёв не видывал!
В ответ Вулфовиц не сдержался и раскатисто захохотал. Он смеялся от всей души. Давно ему так не приходилось посмеяться как сегодня.
- Ай да Ника! Ай да молодец! Слишком низко меня ставите. Вот так сказанула. Эх-хе-хе-хе-хе-хех...
- Конечно, низко. Я заслуживаю большего. Предлагайте мне главное место! Тогда и поговорим.
- В Комитете нет главного места.
- Ну так сделайте для меня!
Вулфовиц опять затрясся на стуле от смеха:
- Ай да молодец! Ты мне нравишься, Ника. Э-хе-хе-хе-хе... Ты непременно станешь главным человеком. Ты ведь хорошая девочка! Правда?! - Он весело сверкнул зубами и потянулся, чтобы похлопать её по руке.
Ника вдруг резко дернулась:
- Сломаю! - Она окатила его жгучим взглядом.
Вулфовиц весь аж передёрнулся. Он остановил свою руку в нескольких сантиметрах от её руки. Естественно, он хорошо знал, на что способна рука девочки, недавнего киллера-профи. Смеха и улыбок как не бывало. Он невольно повернул голову вбок к закрытой двери, за которой в коридоре стоял охранник.
- Он тебе не успеет помочь, - подбодрила его Ника. - Если захочу, ты отсюда живым не выйдешь.
Вулфовиц покрылся холодным потом.
- Жаль, что здесь только пять этажей, - продолжала Ника. - А то у меня появилось сильное желание подняться куда-нибудь повыше, например, на уровень четырнадцатого этажа и поглядеть, как ты умеешь проходить сквозь стены. - Она ему издевательски подмигнула. - Но мы можешь попробовать и с пятого этажа. Как ты думаешь, стоит попробовать? Чего молчишь?
Вулфовиц отодвинулся от Ники подальше, насколько позволяла спинка стула, и сидел бледный как саратовский холодильник. Ника сверлила его глазами как электродрелью.
Наконец, она немного смягчилась:
- Ладно, проваливай отсюда, пока я не сделала в вашем Комитете одно вакантное место.
Он поднялся, отошёл к двери, открыл и, прежде чем уходить, обернулся к ней:
- Зря ты так. Я думал, что ты умнее.
- Я тоже много чего думала. Вали отсюда, умник!
- Будем считать, что ты сказала "нет", - промолвил Вулфовиц и вышел.
Ника осталась очень довольна собой и тем, как она выпроводила этого "тайного властителя". Но, сделав это, она объявила войну Комитету. Обратной дороги не будет.
