– Мы на часик! – говорит Карл матери, увлекая меня за собой к выходу.
Он помогает мне надеть пальто и уже на улице застегивает последнюю пуговицу на своем. Погода сегодня хорошая, но прохладно. Я беру Карла под руку, радуясь про себя, что можно обойтись без машины. Карл ведет меня вниз по улице, и вскоре мы сворачиваем налево. В сотне метров от нас – море. Я вздрагиваю от удивления.
– Так близко?
– Да. Здорово, правда?
– О да!
Я прибавляю шаг, потому что знаю – времени на прогулку у нас мало, Карлу нужно на работу. Мое нетерпение его забавляет, и он молча следует за мной. Пока мы ждем, когда на светофоре загорится зеленый и можно будет перейти последний перекресток, отделяющий нас от набережной, Карл указывает на дом с правой стороны улицы.
– Вон те окна на верхнем этаже… Я там живу.
– Ты шутишь? Ты живешь в десяти минутах ходьбы от матери?
Я не могу сдержать улыбку, а он заговорщицки мне подмигивает:
– Моей матери лучше этого не знать, но, понимаешь, она уже не так молода, и поэтому я нарочно купил жилье поближе к ней… ну, чтобы за ней присматривать.
– Понятно, – говорю я, и мне приятно думать, что он заботится о Бренде.
Мы переходим проезжую часть, и, когда под ногами начинает хрустеть холодный песок, я решаюсь наконец спросить:
– У твоей матери большой дом. Почему бы вам не жить вместе?
– У нее привычка все преувеличивать. Ты видела этот завтрак? А сколько одежды она тебе накупила? Со мной она ведет себя так же!
Карл смеется, и я тоже. Это правда, Бренда склонна впадать в крайности; впрочем, эта черта придает ей особое очарование. И напоминает мне об Алексе, потому что и он был таким.
– Шарлотта, мама так рада, что ты приехала! Она очень тебя любит.
– И я ее тоже очень люблю, – отвечаю я.
Я прижимаю руку Карла к себе и спешу добавить:
– Мне повезло, что вы у меня есть!
Он снова заводит разговор о том, сколько удовольствия приносит Бренде мое присутствие и какими трудными для нее оказались последние несколько недель. И я верю Карлу. Мне прекрасно известно, каково это – быть одной и не знать, что сделать, для того чтобы ушли мрачные мысли. Наконец мы замолкаем и какое-то время стоим и смотрим на море, наслаждаясь захватывающим дух пейзажем. Потом я говорю шепотом:
– Боже, как же мне хорошо!
Не знаю почему, но в тот момент, когда слова уже произнесены, я об этом жалею. И тут же поворачиваюсь к Карлу и бормочу:
– Прости! Я не должна была так говорить!
– Почему?
– Не знаю… Это странно. Я имею в виду… Я же должна грустить…
