– Думай! – едва не крикнул О’Брайен, смущенный его тоном. – Какие-то случайные слова Спеллинга или твоя обмолвка, которые могут дать мне ключ к убийству Александрии Коул?
– Иногда я замечал, как Спеллинг глядит на меня, когда мне разрешали делать упражнения. Думал, он собирается ткнуть меня заточкой. Однажды спросил его, что за дела. Он сказал, я не похож на человека, которому здесь место. Говорил, когда ему было четыре, мать заставила вызубрить двадцать третий псалом. Говорил, если я затвержу его и буду верить, то никогда не останусь одиноким, даже когда они привяжут меня к каталке.
– Чарли, Сэм Спеллинг знал, кто убил Александрию.
– Откуда он знал?
– Он видел, как настоящий убийца прятал оружие. Спеллинг шантажировал убийцу.
Уильямс замолчал. Он прикрыл глаза и глубоко вдохнул.
– Почему я?
– В предсмертной исповеди он сказал священнику, что ты невиновен. Священник попросил его написать заявление. Спеллинг написал. И его убили.
– Я слышал, его застрелили. Чтобы он не мог давать показания.
О’Брайен рассказал Уильямсу, почему он верит, что Спеллинг был убит, и добавил:
– Преступник выяснил, что Спеллинг раскрыл священнику его личность и место, где спрятано орудие убийства. Спеллинг был убит на больничной кровати, когда приходил в себя после операции. А потом преступник вышел из больницы, отправился в церковь и убил отца Джона Каллахана.
– Но почему убийца вылез спустя столько времени, чтобы убрать Спеллинга и священника?
– Отец Каллахан сказал, что охранник, парень отсюда, который помогал перевозить Спеллинга, подслушал часть исповеди в палате больницы скорой помощи. Я полагаю, он стащил признание, написанное Спеллингом для отца Каллахана, и связался с преступником.
– Но зачем?
– Чтобы шантажировать его.
– Так давай снимем с меня эти железные браслеты и выпустим меня отсюда.
– Мне нужно представить что-то окружному прокурору. Какую-то физическую улику, которая докажет личность настоящего убийцы Александрии.
– У тебя уже есть два покойника, что тебе еще нужно?
– Я не могу непосредственно связать их с убийством Александрии. Ваш разговор со Спеллингом доказывает, что где-то в глубине души он чувствовал вину.
– Ага, только недостаточно сильно, чтобы рассказать кому-то о моей невиновности.
– Чарли, вспомни время перед смертью Александрии. Она доверялась тебе? Может, упоминала что-то беспокоящее? Или пугающее?
– Не особо. Но она была немного не здесь.
– В смысле?
– Не знаю, типа она все время поглядывала через плечо.
