– Так ведь и у вас его не было?
– Сначала у нас не было даже воды! – Амалия проводит рукой по лбу. – Мы жили как дикари, вдалеке от цивилизации.
– А зимой?
– Зимой было тяжко, особенно тем, у кого были маленькие дети – в домах не было отопления, и иногда даже есть было нечего, представь себе… – Амалия качает головой, словно удивляясь собственному рассказу. – И все же, как бы невероятно это ни звучало, Ибица кормит тебя в любой сезон, даже самый голодный.
Если ты к нему добр, этот остров всегда даст тебе то, в чем ты нуждаешься.
Бьянка кивает, думая о том, как много ей уже подарил остров всего за несколько месяцев.
– Хочешь зайти поздороваться со своим другом, если он там? – Она указывает на дом.
– Лучше не надо. Знаю я этого Эрвина – заболтает нас, чего доброго, еще опоздаем! – Амалия берет ее под руку. – Я хочу показать тебе дом, где мы жили с Сарой.
– Он здесь? – При мысли о том, что она увидит места, где бывала мать, ее охватывает волнение. За эти недели Амалия много рассказывала ей о молодости Сары, но увидеть эти места – все равно что придать воспоминаниям осязаемую форму, и от этой мысли ее пробирает электричеством.
– Да, вон там внизу, за холмом. – Амалия указывает на вершину скалы над морем. Они идут вперед, по тропинке, через рощу, к крошечной бухте Кало дес Мултонс. – Мы провели там два месяца, летом 1978-го, но в конце сезона вернулись в Италию – сначала Сара, потом я. Наши родители отпустили нас скрепя сердце, но когда мы уехали, сделали все, чтобы вернуть нас: писали письма, звонили, плакали в трубку. Бедняжки. В то время было не принято, чтобы молодая девушка одна путешествовала по местам с сомнительной репутацией, – улыбается она.
– Но ведь на следующий год ты вернулась на Ибицу, так?
– Именно. Незадолго до твоего рождения я вернулась сюда вместе с Жеромом…
– А мама нашла свою любовь в Италии. – Бьянка думает о своем отце Раньеро. И еще о том, насколько разными были ее мать и Амалия. Одна – нежная, приверженная традиционным семейным ценностям, другая – бунтарка и нонконформистка, нарушавшая все правила, которым должна была подчиняться девушка из провинциального городка.
– Сюда, – указывает Амалия, ведя ее по тропинке. На деревянном указателе синими буквами написано «ЧИРИНГИТО «УТОПИЯ».
– Вон там, дальше, есть одна милая кафешка. Выпьем чего-нибудь? – Вид ее внезапно делается усталым и не таким энергичным, как обычно. Кажется, что на ее плечах тяжкий груз, и ей не терпится от него освободиться.
