– No, please, – шепчет она, отталкивая его. – Not now. Sorry[96].
Ангельское лицо наклоняет в сторону голову и задумчиво смотрит на нее. Но ему хватает ума понять и не задавать вопросов. Он целует ее глаза и одаривает лучезарной улыбкой.
– It’s ok![97]
Она поправляет кюлот, подтягивает бретельки бюстгальтера. Легонько гладит его по щеке.
– Sorry, I gotta go[98], – говорит она и бежит к выходу.
Это даже хорошо, когда не понимаешь друг друга. Никаких объяснений, бесконечных дискуссий. Да или нет – об остальном скажет тело. А теперь ее телу хочется моря, соленой воды, которая смоет все мысли и унесет прочь боль.
Не снимая костюма, надев кожаную куртку, она выходит из клуба и идет к машине.
Звезды уже гаснут, небо светлеет. Бьянка бежит, думая, что теперь только рассвет может стереть из памяти эту ужасную ночь.
Она приезжает в «Каса де л’алма» после пяти вечера. Открывает дверь и видит на ресепшен Хави в его белой льняной униформе.
– ¡Hola! – Он приветствует ее лучезарной улыбкой, выглядывая из-за стойки, на которой раскладывает новые рекламные брошюрки.
– Mi amor[99], ты мне нужен, – говорит она ему, затем сдвигает солнцезащитные очки на сырые волнистые волосы.
– ¿Que te pasa, mami?[100] – встревоженно спрашивает он.
Бьянка демонстрирует ему смартфон, купленный утром в центре Эйвиссы.
– Этот чертов новый телефон! – фыркает она. – Я вставила туда симку от другого, но не могу его запустить, я в этом ничего не понимаю! Ты же знаешь, с технологиями я вообще не дружу…
– ¡Oh, madre mía![101] – качает головой Хави и смеется. – Давай его сюда, сейчас разберемся.
Она протягивает ему телефон, одновременно обмахиваясь руками:
– Ну и жарища сегодня!
– Середина июля, детка! В прошлом году в это же время было еще жарче, – отвечает он, а сам тем временем уже разобрал и собрал телефон. Она оглядывается. Через дверь, открытую в сад, долетает экваториальный воздух, запах сосны, лаванды и раскаленной земли. Она смотрит на лимонные и апельсиновые деревья, на лозы американского винограда, на бамбук у металлических решеток, из которых выглядывают цветы гибискуса, чей нектар притягивает насекомых. Звенят цикады, и весь холм вибрирует от их стрекота.
– Чем занималась ночью? – Хавьер тем временем копошится в телефоне. – У тебя усталое личико…
Она разглядывает свое отражение в зеркале в форме солнца, висящем на стене за стойкой. И правда, видок у нее не очень. При одном воспоминании о прошлом вечере к горлу подступает такой ком, что невозможно дышать. Она до сих пор наполовину оглушена, наполовину шокирована и не знает, случилось ли это на самом деле или же было лишь кошмарным сном. Но теперь у нее внутри осталось лишь беспокойство. Сначала Себастьяно, потом этот незнакомец, и желание выплеснуть эмоции за несколько секунд обернулись полной разбитостью. К счастью, все позади, и ей кажется, что лучше всего будет поскорее обо всем забыть. Жить настоящим, думать о будущем, представляя, что оно будет полно света – вот как она должна поступить.
