Он откинулся на спинку стула:
– Я снял здесь наверху номер. Вы можете последовать за мной туда. Комната сто тридцать два.
– Вы полагаете, что я пойду за вами в гостиничный номер, как какая-нибудь… как уличная девка?!
– Нет. Место девок на улице, а не в шикарном будуаре люкса в дорогом отеле.
Она смотрела на него и качала головой.
– Как вы можете быть таким дерзким и легкомысленным?
– Потому что такой я и есть в действительности.
Некоторое время они сидели в молчании.
– К шести меня ждут домой на обед, – наконец промолвила она.
– Вот и хорошо. Тогда я еще успею на семичасовый поезд до Кастлуэста.
Она была в смятении, сердце бешено стучало у нее в груди, в то время как он спокойно смотрел на нее оценивающим взглядом.
В конце концов он заговорил:
– Вы стоите перед выбором: с одной стороны, у вас есть возможность провести время с шампанским, земляникой и мужчиной, который вас любит, с другой… – он выразительно посмотрел на кусочек «Виктории» у нее на тарелке, – остаться здесь один на один с этим бисквитом.
Он поднялся и, не сказав больше ни слова, вышел из зала.
Арабелла выждала десять минут, расплатилась по счету и тоже вышла. Она медленным шагом прошла через фойе мимо администратора отеля. Поднимаясь по лестнице, она все время ожидала, что ее остановят и попросят уйти. И даже надеялась на это. Но никто этого не сделал. Дойдя до номера сто тридцать два, она остановилась перед ним в нерешительности, а затем тихонько постучала в дверь.
12
Эмили вошла в комнату Чарльза с письмом в руке.
– Какие новости от Арабеллы? – спросил он.
– Она пишет, что на следующие выходные отправляется с родителями на скачки в графство Килдер и что Гаррисона с ними не будет.
– Какой дивный шанс!
– Еще она пишет, что остановится в отеле «Империал».
– Для меня это звучит как приглашение, Эмили! Иди же выбирай свои лучшие наряды! Мы отправляемся на скачки!
– Мы? – переспросила Эмили, и глаза ее округлились от удивления.
– Конечно, тебе тоже необходимо немного встряхнуться. К тому же ты будешь для нас идеальным прикрытием.
– Мама никогда меня не отпустит, – предупредила Эмили, которую при мысли о возможности хотя бы на пару дней ускользнуть из Армстронг-хауса переполняли эмоции.
– А вот маму я беру на себя, – подмигнул ей Чарльз.
Ипподром был забит народом, и Чарльз с Эмили с трудом пробирались через толпу.
– Не видишь их? – спросил он, напряженно вглядываясь в лица людей.
– Вот они! – воскликнула Эмили, показывая рукой в сторону.
