Выйдя из зала, публика собралась в фойе.
– Выпьем что-нибудь? – улыбнулся Чарльз.
– Бокал белого вина, пожалуйста, – сказал Гаррисон.
– И мне то же самое, – подхватила Арабелла.
Чарльз направился через толпившийся в фойе народ к очереди, выстроившейся в бар.
– Должен заметить, что тебе следовало бы быть с Чарльзом немного повежливее, – шепнул ей Гаррисон.
– Я уже сказала тебе: не люблю сюрпризов, – ответила она.
– Но он ведь проехал через полстраны, чтобы пригласить нас с тобой сегодня сюда, – продолжал Гаррисон.
– Ради бога! – сорвалась она. – Ты хочешь, чтобы я перед ним извинялась?
– Конечно нет. Просто такая черствость – это так не похоже на тебя! – сказал Гаррисон.
Она заставила себя сдержаться.
– В котором часу завтра начинается званый вечер у твоих родителей? – спросил Гаррисон.
– В восемь, – ответила Арабелла; в дальнем конце фойе она заметила знакомых и издалека, одними губами, поздоровалась с ними, помахав рукой.
– Хорошо, тогда мы придем пораньше.
Арабелла перестала махать рукой и замерла, встревоженно глянув на Гаррисона.
– Мы?
– Ну да. Я и Чарльз.
– Но, Гаррисон! – в отчаянии воскликнула она неожиданно громко, отчего на них начали оглядываться.
– Да что с тобой происходит, черт возьми? – раздраженно спросил Гаррисон.
– Я просто хочу, чтобы ты советовался со мною заранее. Я не желаю приводить дополнительных гостей на прием к моим родителям, даже не согласовав это с ними.
– Это не дополнительные гости, это Чарльз. К ним на вечеринки всегда ходит масса людей, которых они едва знают. И я уверен, что мой брат их не обременит.
– А может быть, стоит им предоставить возможность решать это самим? – резко заявила она.
– Но не могу же я оставить его сидеть дома, пока мы с тобой будем развлекаться? Или я не прав?
В этот момент к ним подошел Чарльз в сопровождении официанта, который нес серебряный поднос с тремя бокалами вина, и это уберегло Арабеллу от язвительных высказываний, о которых она могла впоследствии пожалеть. Все разобрали бокалы.
Чарльз с улыбкой поднял свой фужер.
– Я совершенно очарован сегодняшним вечером. Вы, надеюсь, тоже?
Арабелла вместо ответа сделала большой судорожный глоток вина.
Кеб остановился перед домом Тэттинжеров на Айлсбери-авеню, и Гаррисон с Чарльзом вышли.
– Здесь и живет Арабелла, – с гордостью сказал Гаррисон, когда они шли по длинной подъездной аллее к внушительному зданию из красного кирпича.
– Очень красиво, – отозвался Чарльз, решив не упоминать, что он уже был здесь в прошлый понедельник, когда Арабелла отказалась его принять.
