– Да, и еще, – я решила заэксплуатировать бывшего коллегу до упора, – Ром, скажи, ты футболом увлекаешься?
– Естественно.
Я, как раз, ничего естественного в этом увлечении не видела, но ответу коллеги обрадовалась.
– Тогда скажи мне, – я старалась говорить как можно безразличнее, – Эта история с актом самосожжения корейского болельщика… Это что, серьёзное событие для футбола? С чего вдруг все об этом заговорили.
– Какая история? С каким самосожжением? – непонимающе вылупился на меня коллега. Он был явно напуган своей некомпетентностью. Любознательность Ромочки не прощала ему подобных провалов в информации, – Погодь, я уточню! У нас тут газета, или где? О спорте со спортивными обозревателями говорить нужно. Правда, у нас такой должности нет, а вот у конкурентов…
Ромочка не поленился набрать чей-то внутренний номер. Через три секунды половина принесенной мною баклажки пива была обещана обозревателям вражеского издания. За это мы узнали, что все эти корейско-японские болельщики, в общем-то, всегда отличались редкой самоотверженностью и стойкой нелюбовью к собственным жизням. Посему удивляться подобному происшествию нечего. И вообще, история знает массу примеров жертвоприношений футболу похлеще, чем эта, давно поросшая пылью, байка. К примеру, один немецкий болельщик выкинул из окна собственную жену, когда та переключила телевизор во время трансляции футбольного матча на другой канал. Сериал бедной женщине посмотреть захотелось.
«Великолепно! С чего это вдруг оба моих бывших мужа заговорили об одной и той же истории? Если бы эта байка была, так сказать, у всех на ушах, тогда еще понятно… Да еще, если принять во внимание склонность Шурика попадать под чужое влияние… Ох, подозрительное это совпадение. Когда же они могли познакомиться?»
– А чего это ты вдруг футболом заинтересовалась? – спросил Ромочка, отвлекая меня от мрачных мыслей, – Зная твою подверженность чужому влиянию, смело могу заявить, что твой бой-френд – футбольный болельщик.
«Ну вот! Всю жизнь считала, что это я на всех вокруг влияю и всех переделываю… Никогда не думала, что произвожу на Ромочку такое странное впечатление.»
– Он не бой-френд, – сухо ответила я, – Он олд-мэн и при этом почти враг. Как поётся в одном американском блюзе, «борьба за мужчину обычно превращается в борьбу с мужчиной.». Всё, пока. Побежала воевать.
В редакторский компьютер меня, конечно же, никто пускать не собирался . По-хорошему, нужно было зайти в ближайшее интернет-кафе и воспользоваться техникой там, но во мне заговорила Философия Автомобилиста.
