– Вадик, ты, как всегда, в своем репертуаре!
Эх, с каким удовольствием бы я сидела здесь с Вадькой до самого вечера, слушала его забавные открытия о нашей постсоветской реальности … Вдумывалась в будоражащие рассказы о его заграничной жизни. Вадим всю жизнь был великолепным рассказчиком. Но, увы, время поджимало. Пропавший Шурик не давал мне права на получение удовольствия. Я собрала всю свою волю, чтобы признать, что пора уходить.
«Нужно договориться о встрече с Вадькой, по приезду Жорика,» – рассудительно сообщила себе я, – «Вразумлять Георгия при полном его, Георгия, отсутствии будет крайне глупо,» – тут я подумала, что мне предстоит теперь довольно долго не видеть Вадика, и, неожиданно для себя, жутко расстроилась. И даже обиделась на Шурика за то, что тот так не вовремя пропал. Тут, можно сказать, личная жизнь намечается…
– Таким образом, получается, что ваш мир резко разделился на людей очень богатых, которых, конечно же, считанные единицы, и людей очень бедных, коими все вы и являетесь. Средний класс отсутствует как таковой, – Вадька уже разгорячился, излагая свою очередную теорию, – Все те, кто себя к нему причисляет, на самом деле, живут в нищете, хотя и не хотят признавать этого. Обеспеченный человек – это не тот, у кого есть машина, квартира, дача, а тот, кто уверен, что эта его собственность не будет вдруг изъята государством, что его внуки и правнуки будут по праву пользоваться успехами, которых он сейчас добивается. Законы этой страны непредсказуемы, поэтому никто не может считаться здесь обеспеченным.
– А кто же тогда те, очень богатые? – не удержалась от маленькой провокации я.
– Не знаю, не встречал. Но они наверняка есть. Должны быть, по крайней мере… Для компенсации. А может, и нет… Не знаю.
Я улыбнулась. Вадик, как всякая увлекающаяся натура, частенько страдал внутренней противоречивостью монологов.
– Понимаешь, в Германии я считаюсь человеком среднего достатка. Даже немного ниже среднего. Здесь же, прослышав о благах, коими я там располагаю, меня принимают за миллионера. Согласен, у вас сейчас тоже вырисовалась некая группка людей, которые строят из себя буржуа. Не будем даже принимать во внимание те методы, которыми они добились успеха…
Я уже пять минут, как ждала паузы в Вадькином монологе, дабы перевести разговор в нужное мне русло. Как и в далекие времена юности, я умудрялась легкомысленно влюбляться в Вадика в начале встречи и навсегда разлюблять его уже к концу разговора. Ни о каком флирте и даже просто длительном дружеском общении уже и речи быть не могло.
