– Знаешь что? – Шурик, ничуть не стесняясь моего присутствия, снова уселся за руль Форда, и продолжил разговор со мной сквозь открытое окно, – Пойдем к нам. Попьём чайку, да поговорим подробнее о предстоящей работе. Единственное, я при Виктории особо афишировать происходящее не хочу.
– Хочешь сказать, Вика даст нам поговорить наедине?– не поверила своим ушам я, – Я бы в жизни не позволила, чтобы близкие мне люди секретничали…
Виктория Силенская, одна из известнейших бизнес-леди нашего города, добившаяся и денег и статуса самостоятельно, и задолго до своего второго замужества, конечно же, должна была считать своим долгом быть в курсе всех дел мужа.
– Кэт, – Шурик улыбнулся, – Вика мудрая женщина. Она прекрасно знает, что мои дела – это мои дела. Если я по каким-то причинам не посвящаю её в происходящее, значит так нужно. В отличие от тебя, она уважает мою внутреннюю свободу и не гибнет от навязчивых объятий любопытства.
– Лучше быть нужным, чем свободным, – насмешливо процитировала классиков я, – Впрочем, каждый выбирает свой путь. Я, как ты знаешь, вечный приверженец полной открытости между супругами. Настоящая любовь, на мой взгляд, возможна, только когда люди по-настоящему живут одной жизнью, без разделения дел на «мои» и «твои»…
Рассуждая на подобные темы, я снова вспомнила об отъезде Георгия и почувствовала, как пустота, которой я активно пыталась вытеснить свои чувства к Жорику, сменяется болью. Как показал опыт, насколько бы общей жизнью ни жили люди, корыстные интересы моментально разобщали их, расшвыривая по разным работам и заботам. Это открытие навевало на меня невозможную тоску.
– По крайней мере, в идеале должно быть так, – робко смягчила я категоричность собственных высказываний.
– Здоровый реализм показывает, что так не бывает. Настоящая любовь! – Шурик презрительно хмыкнул, – Твоя теория пригодна только для пылких влюбленностей, но никак не для длительной совместной жизни. Эх, Кэт, ну когда ты уже повзрослеешь?
Я даже не обиделась, за что тут же поставила себе большой плюсик. Приятно, когда на практике собственные положительные качества оказываются действительно существующими. Подобные ситуации, увы, пока происходили со мной крайне редко, поэтому я искренне радовалась собственной просветленности и необидчивости.
Шурик, между тем, поднял стекло и резво загнал Форда в стойло. Я ласково погладила нашедшийся автомобиль по лобовому стеклу. За долгие годы совместного существования у нас с этой машиной образовалась какая-то совершенно мистическая душевная связь. Если бы Форд умел, он бы удовлетворенно замурлыкал.
