Вика курила, почти не прислушиваясь. Удивительно, но третья в ее жизни сигарета принесла какое-то успокоение.
Сволочь Лешка! Какой же он гад! Что он мог там высмотреть на этих фотографиях? Она делала их, чтобы показать Ирине Андреевне шикарные дубайские гостиницы и рестораны. Представители принимающей стороны, все сплошь арабы, попали на них случайно. Не могла же она сказать: «Господа, отойдите в сторону, мне интерьер надо заснять?» А этот идиот приревновал. Вообще ни к чему. И избил ее…
К тому моменту, когда сигарета закончилась, она уже была уверена, что не впадет в беспамятство. И в том, что к Лешке не вернется ― тоже.
Мать ждала ее на пороге.
– Заходи тихонько, отец спит, а я тут который час маюсь… Что случилось?
Вика повесила дубленку на вешалку, прошла на кухню, села к столу и только тогда сняла очки.
– Господи Иисусе Христе… ― охнула мать. ― Это кто тебя?
– Лешка, ― Вика сжала зубы.
Она не позволит себе сорваться в истерику!
– Боже мой, за что?..
– За то же, за что тебя отец всю жизнь колотил ― ни за что! Вот, смотри, ― повернула она голову, ― ухо разорвал!
– Приревновал, что ли?
– Было бы к чему! Я группу в Эмираты сопровождала, а он думает….
– Выпивши, небось, был?
– Мам, это не имеет значения. Если у него такая мысль в мозгу засела ― это навсегда! Все. Я развожусь.
– Викочка, погоди, вы же с ним хорошо жили…
– Это ему со мной хорошо жилось, а мне с ним плохо! ― твердо сказала Вика. ― Мама, я ― не ты, и не позволю об себя ноги вытирать. Ты всю жизнь с синяками да шрамами проходила, мне в детстве тоже немало доставалось, но теперь я терпеть не собираюсь. У меня к тебе просьба: увези завтра от тети Иры Анюту, только не к бабе Лиде, к ней Лешка дорогу сразу найдет. Ты можешь на работе отпроситься?
– Да я могу больничный взять. Верка, участковая наша, легко мне его даст. А поехать в ту же Тверь можно, к Людке, она давно приглашала.
– Это не больше, чем на неделю. Как только квартиру сниму, обустроюсь, я позвоню.
– Викуленька, подумай, может не надо?..
– Мама, я решила, и это серьезно. Я все делала: работала, ухаживала за ним, не обращала внимания на его тупость, на то, что ребенком заниматься не хочет. Я старалась быть хорошей женой. Мне себя упрекнуть не в чем! А он?.. Вопил: «Будешь сидеть дома и щи варить!» Нет уж, мне такого семейного счастья не надо! Я мир увидела ― столько всего вокруг… А ему ничего не интересно. Он такой же тупой козел, как отец, может, пьет пока поменьше, но лиха беда начало…
