– Ты должна быть сильной, чтобы выдержать меня, – сказал Андре, улыбнувшись самой невинной улыбкой, и я чуть не задохнулась от жаркой волны между ног. Определенно, оставив разум в аэропорту, теперь я была только телом, только голым инстинктом, кричащим «да».
– Мне предстоит носить тебя на руках? – невинно поинтересовалась я, услышав в ответ смех Андре.
Кинув пару бумажных пакетов на заднее сидение, он запрыгнул в машину, снова через верх, не открывая дверцу, хотя с его стороны уже было свободно, никто другой так и не решился влезть в столь узкое пространство рядом с его дорогущей тачкой. Я сидела и улыбалась, когда Андре разворачивался на выезд, встраиваясь в ряд летящих по ночной дороге машин.
– Я купил вина. Надеюсь, красное сухое тебе подойдет.
– Смотря для каких целей. Если пить – то конечно, – и получила в награду новую порцию смеха.
Подъехав к дому, Андре припарковал машину во дворе и закрыл за собой ворота. Внутренний дворик был отгорожен от города высокими коваными воротами – немыслимая роскошь для Парижа. Интересно, сколько нужно пришить грудей и переделать носов, чтобы жить так, как живет Андре? Впрочем возможно эта квартира принадлежит его семье. Как там сказала мама? Клан де Моро, потомки Каролингов? В Париже все, так или иначе, потомки королей. Все, кроме меня.
– Прошу вас, мадемуазель, – Андре раскрыл передо мной дверцу авто и подал руку. – Вот мы и дома.
Для меня это прозвучало странно. Дома? Я осталась тут, поддавшись минутному порыву, и меньше всего воспринимала это место, как свой дом. Это слово порождало ненужные мысли, вопросы без ответов или ответы, которых я не хотела слышать. Я подала Андре руку и вышла на мощенный камнем двор. Андре захлопнул дверцу и, неожиданно подхватив меня на руки, понес в дом. Это было непросто, и я хохотала, глядя на то, как он пытается, не отпуская меня, попасть ключом в паз домофона, раскрыть двери, как идет по лестнице к лифту, задевая за перила моими ногами.
– Не тяжело? – поинтересовалась я, когда Андре добрался до нужного этажа и принялся отпирать дверь в квартиру. Он усмехнулся и помотал головой.
– Я так хочу, моя птица, мне нравится думать, что ты моя пленница. Не шевелись, пожалуйста, ты усложняешь мне задачу.
Дверь наконец раскрылась, и в квартире вспыхнул свет. Я закрыла глаза, обняв Андре за шею, и положила голову ему на плечо. Умопомрачительный аромат его тела заставлял меня дрожать от предвкушения. Андре уже знал, чего хочет от меня, он всегда имел какой-то неведомый мне план, чтобы по-своему распоряжаться моим телом и перепуганным сознанием. Переступая порог его квартиры, попадаешь прямо в зазеркалье.
