Борис возвратился к себе в комнату. У него теплилась надежда, что, может быть, дядя Коля пришел в себя и сам захотел есть. Тогда он выскребет из карманов оставшуюся мелочь и пошлет его, Бориса, за хлебом и картошкой.
Дяди Коли в комнате не было. У Бориса дрогнули и искривились губы. Гад! Ведь впереди целый день. Значит ему все равно, пусть подыхает племянник! Ну, нет, не будет этого. Дядька пропивает вещи, а он, Борис, станет их продавать, чтобы добыть денег на хлеб. Он оглянулся и сразу обратил внимание на опустевшую стену. Там еще утром висела картина Перова «Охотники на привале». Ее любили и Борис и сам дядя Коля. А теперь он и ее унес, чтобы пропить.
Взбешенный Борис поддел ногой стул, на котором накануне сидел дядька. Колебаний больше не было. Ему остается только выбрать вещь на продажу.
Под кроватью дяди Коли он заметил туфли, немножко поношенные, но это даже лучше, не будет подозрений. Борис завернул их в газету и сунул под рубашку. Затем бесшумно выскользнул из комнаты.
Возвратился он часа через полтора, на ходу откусывая прямо от буханки черного хлеба. Карманы его штанов оттопыривались. В одном была банка рыбных консервов, в другом — кулек с сахаром. В этот день Борис устроил себе настоящее пиршество.
Два дня в воздухе и три дня, проведенные в столице, показались Яше значительнее, чем несколько лет в Южноуральске. Пожалуй, так оно и было. До сих пор ему не приходилось покидать город и его окрестности. И вдруг сразу Москва! Да еще не как-нибудь, а по воздуху. Путешествие подружило его с Грачевыми. Подобно Ире, они внесли в его мир новую частицу тепла и света. Прощаясь с Яшей, Люба взяла с него слово, что он завтра же придет к ним в гости.
Едва очутившись в объятиях матери и торопливо рассказав ей о своих впечатлениях, Яша побежал к Ирине. Здесь он прямо захлебывался от восторга, рассказывая подробности полета и все, что видел в Москве. Ира увидела перед собой прежнего Яшу-фантазера, у которого самые обыденные события становились романтичными. Он, как наивный мальчик, еще не вполне верил тому, что действительно летал на самолете.
Но, рассказывая о Грачеве, Яша всячески старался умолчать о его дочери и ни разу не произнес имени Любы. Ему казалось, что знакомство с Любой бросает какую-то тень на его взаимоотношения с Ирой, что упоминание о завязавшейся дружбе с другой девушкой может обидеть Ирину.
От Иры он направился к Борису, но по пути забежал за Михаилом, Алешкой и Кузей. По дороге Яша каждому из них успел рассказать о своем приключении, каждый раз дополняя его новыми подробностями.
