А КАК БЫ ОЦЕНИЛ МОЙ ПОСТУПОК САМЫЙ ВАЖНЫЙ ДЛЯ МЕНЯ ЧЕЛОВЕК?
— А какой человек, ты сам выбери, — сказал Федор. — Выберешь и приложи нашу мерку — измерь свой поступок. И сразу увидишь, хорош он или плох.
Ну и пусть мерка выдуманная, пусть невидимая, но всё равно она им обоим очень нужна.
— Пышта, закрой глаза! — командует Майка. — Спи!
Ладно уж, он закроет. Но не совсем. А чтоб в щёлку видеть небо. В небе догорают пёрышки облаков.
Вчера Фёдор рассказал, что на Севере, где служил на флоте, солнце светит только в короткое лето, а потом уходит, и на долгую зиму наступает ночь. И солнечного света ждут растения, и звери, и люди. Люди складывают песни и сказки про его добрую силу, про тёплые руки-лучи, которыми оно растопит снега и разрисует цветы и травы.
Но однажды люди рассердились на солнце:
— Зачем уходишь? Без тебя матери сутулят спины, чтоб видеть глаза своих детей. И олени склоняют рога, чтоб различить мох-ягель.
Но солнце уползло за край земли. А один несогласный человек схватил солнце за его огненный хвост. Руки храбреца обуглились, кудри покрылись пеплом. Но он вырвал у солнца много золотых и розовых перьев, полную пригоршню солнечной красоты.
И теперь над землёй повсюду — ярким ли, нежным ли пламенем — горят огненные пёрышки в уже холодном вечернем небе. И все люди глядят и знают: солнце живо, оно вернётся!
…Погляди наверх, мама, может, над тобой тоже сейчас горят пёрышки?..
Закат угасает. Пышта закрывает глаза. Почти совсем.
— Теперь над ним хоть из пушек стреляй — не разбудишь, — говорит Майка. — Фёдор, репетируй, твоя очередь!
Фёдор — одна рука на руле, другая дирижирует — произносит своим рокочущим басом:
Отечество
славлю,
которое есть,
но трижды —
которое будет!
Милиционер на освещённом перекрёстке отдаёт ему честь. Наверно, решил, что Фёдор приветствует его, а не отечество, которое есть, и трижды, которое будет.
Автобус высвечивает фарами придорожные голые деревца, и последние листки на ветках вспыхивают ему навстречу, словно крохотные огненные флаги.
Глаза 5. Как подвозили бабку
Надо мчаться без остановок. Но только начнёт водитель выжимать скорость, только стрелка на спидометре возьмётся отщёлкивать километры, обязательно задержка.
Вот на обочине стоит высокая старуха в тёмной шали. Через плечо корзина, у ног ящик и мешок, в руке здоровая кошёлка. Увидала автобус — подняла руку.
— Голосует бабка! — объявляет Фёдор. На шофёрском языке это значит — просит подвезти. — Уважим?
